Люди моря - [10]
– Я приготовил тебе мешок с припасами и водой. Тебе скорее всего все это понадобится, прежде чем ты сможешь отыскать кочевников!
– Спасибо, братишка!
– Ну, а скажи-ка все же, так ли уж она была прелестна?
– Красива, конечно… Но, пойми, разве в этом все дело!
– То-то и оно! Впрочем, я не в упрек тебе… О чем теперь можно сожалеть, в чем сомневаться!? А ну, братишка, с богом! Я сделал все, что было возможно, а больше этого не смогу. На, бери еще этот плащ. В пустыне ночи холодные!
Охотник и его роботы скрылись за косогором, и вновь воцарилась тьма и ветер. Немного погодя молодой изгнанник услышал шум машины, которая двигалась по направлению к куполам…
Когда Игал, Марко и Ло, приблизились с пленной горожанкой, Цила вздохнула с облегчением. Она была все же сильно напугана тем, что участие этих троих в ее рискованном предприятии могло кончиться их гибелью, и, увидев их живыми и здоровыми, она могла наконец успокоиться. Никто не произнес имени Ксуана. Что толку говорить о нем, если и так ясно, что больше его не увидеть никому. Осталось только почтить его память – что еще можно было сделать для него?
Измученная трехдневной скачкой пленница едва стояла на ногах. Спустившись на землю, она легла, вытянулась обессилено, и кочевники, столпившись вокруг, смотрели на женщину.
– Приходилось ее время от времени класть поперек седла, а не сажать верхом, – с усмешкой сказал Ло.
А Марко добавил:
– Наверняка на кой каких местах у нее и кожи-то не осталось!
Но он не подыгрывал: просто страдания наездника сближали ее с ними.
– Отведи ее в мою кибитку, будь добр, Марко. Я присмотрю за ней. Как только поправится. Мы с Зорги решим, что с ней делать…
Хан нахмурилась:
– Жизнь и так тяжела, а тут еще один лишний рот.
– Как только она выздоровеет, мы отправим ее домой. Я должна позаботиться о ней – один человек из города сделал для меня очень много. И, в конце концов, – здесь она оказалась по моей вине.
Закутавшись в плащ, он провел ночь в защищенном от ветра скалистом ущелье. Смог наконец поесть, напиться и снова быть готовым к путешествию. По прошествию нескольких дней он несколько привык и мужество вернулось к нему. По крайней мере он уже не боялся умереть посреди дороги. Единственное, чего приходилось опасаться, так это нападения какой-нибудь стаи одичавших собак.
Но все же силы постепенно оставляли его, и как ни берег он припасы, однажды ночью он опять оказался без еды и питья… И тогда стало ясно, что если он в ближайшее время не повстречает кочевщиков, то едва ли протянет долго…
Прошло еще несколько дней, и порожденное жаждой безумие овладело его разумом. Какой-то животный рефлекс заставлял его идти и идти. Он падал, поднимался и снова падал, чувствуя, что прошел несколько километров между двумя падениями.
Он еще раз попытался встать, но опрокинулся навзничь. Пустыня бешено завертелась в его глазах горизонт наклонился, и сознание покинуло его.
Племя пробыло еще некоторое время на том же самом месте. Так решил Зорги. Все знали, что причиной тому – абсурдная надежда на то, что Ксуан отыщется. Но в одно ненастное утро могучие кони разорвали круг кибиток, и следом за повозками стада потянулись к зеленым болотам.
Снова сидя на коне, безымянная держала руку Цилы и улыбалась. В кочевщиках она открыла нечто, что вызвало у нее смущение и растерянность. Она узнала некую новую для себя человеческую добродетель: душевное тепло.
Весь комфорт города не давал ей прежде того ощущения счастья, что она черпала в присутствии людей, под грубостью который скрывалась огромная доброжелательно. Она перебирала в памяти этих мужчин и женщин, более гордых, в сущности, чем сами патриции, часто недоедавших и бедных, но умеющих смеяться. Никогда не забыть ей горячие споры у костра, дивные протяжные песни, в которых говорилось о ветре, девушках, прекрасных, словно дикие кобылицы, о вечной дружбе и свободе…
– Цила, когда вырастет моя дочь, мы придем к вам, быть может… Мы научим вас некоторым вещам, а вы научите нас жить…
– С радостью примем вас. Ну, хорошо! Ты, надеюсь, все запомнила? Тебе нужно держаться все время на северо-восток. В сумке компас… Когда доберешься до места, где тебя остановили, накормишь и напоишь коня в последний раз и отпустишь его. Он сам нас отыщет, не беспокойся.
Молодая женщина кивнула головой утвердительно, махнула на прощание рукой и оторвалась от каравана.
Игал решил проводить ее. Он испытывал к ней определенную симпатию и хотел удостовериться, что будет в порядке.
Он вернулся в племя только на закате.
– Что-нибудь не так? – спросила Цила.
– Нет-нет! Мы добрались нормально. А знаешь, мне кажется, что она когда-нибудь вернется.
– Мне тоже, и думаю, совсем скоро!
– Ну… А все же было нечто странное: несколько часов спустя после расставания с той женщиной я слегка задремал от однообразной качки в седле, как вдруг мне почудилось, что я вижу в пустыне какого-то человека. Он шел пешком и одет был как-то странно. Но покуда я протирал глаза и искал бинокль, он исчез непонятно куда.
– Что? И ты даже не попытался приблизиться к тому месту, чтобы выяснить правда это или только показалось, – удивилась Цила.
Из антологии «Недетские игры: Сборник научно-фантастических произведений.».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
При пении Милицы Кориус, при исполнении ею сказок Венского леса её сильному и звонкому голосу стал вторить в кустах один соловей, затем в листве отозвался второй соловей. Когда голос ее рассыпался бисерным каскадом, два соловья пели вместе с ней в терцию и в кварту.
…Европа 1937. Герцог Виндзорский планирует визит в Германию. В Рейхе назревает конфликт между Гиммлером и высшими чинами Вермахта. Отельный воришка Хорст Локенштейн по прозвищу Локи надеется вытащить бриллианты из сейфа, но ему делают предложение, от которого нельзя отказаться. Надеешься выжить – представь, что ты король. Леди Палладии Сомерсет осталось жить не больше года, ей надо успеть многое. Главное – выполнить поручение дядюшки Винни. Без остановок, без пощады, без раскаяния. Как подобает солдату Его Величества. Британский лев на охоте, смертоносные снаряды в подвале, пуля в затылок.
…Европа 1937 год. Муссолини мечтает о Великой Латинской Империи. Рейх продолжает сотрудничать с государством Клеменцией и осваивает новые технологии. Диверсант Николас Таубе очень любит летать, а еще мечтает отомстить за отца, репрессированного красного командира. Он лучший из лучших, и ему намекают, что такой шанс скоро представится. Следующая командировка – в Россию. Сценарист Алессандро Скалетта ди Руффо отправляется в ссылку в Матеру. Ему предстоит освоиться в пещерном городе, где еще живы старинные традиции, предрассудки и призраки, и завершить начатый сценарий. Двое танцуют танго под облаками, шелестят шаги женщины в белом, отступать поздно.
…Европа, 1937 год. Война в Испании затихла, но напряжение нарастает, грозя взрывом в Трансильвании. В Берлине клеймят художников-дегенератов, а в небе парит Ночной Орел, за которым безуспешно охотятся все спецслужбы Рейха. Король и Шут, баварцы-эмигранты, под чужими именами пробираются на Родину, чтобы противостоять нацистскому режиму. Вся их армия – два человека. Никто им не поможет. Матильда Шапталь, художница и эксперт, возглавляет экспедицию, чтобы отобрать лучшие картины французских экспрессионистов и организовать свою выставку в пику нацистам.