Люди, которым мы обязаны - [3]
А восемь лет назад лесники со всего Прикамья собрались на семинар в Очере, чтобы посмотреть на яблоневый сад, который Шаховы только что заложили тогда в сельском лесхозе.
Но общественный сад на площади в один гектар был не единственным «гвоздём» в программе областного семинара. Был и второй «гвоздь» — руководители сельских государственных лесхозов Прикамья обсуждали в хозяйстве Шаховых сугубо профессиональную проблему: как трелевать деревья на проходных рубках. То есть чем транспортировать по лесосеке эти срубленные деревья, если у лесхозов не хватает денег на покупку тракторов? Да и цены на горючее растут столь стремительно, что солярки для машин тоже не напасешься.
Эту проблему сочли куда более сложной, чем вопрос о яблоневом саде. Видел я, правда, как иные участники семинара ходили вокруг яблоневых саженцев и недоверчиво качали головой: невиданное, мол, дело для Урала — создавать в лесхозе плодовый сад. Но в качестве аргумента им рассказали о личном саде Валентины и Михаила Шаховых: такие крупные яблоки вырастают у них, что многие в Очере диву даются. Почему бы теперь не побороться за подобные достижения и в общественном саду?
— Ладно, уговорили, — сказал, наконец, один из скептиков. — С яблоками более-менее ясно. А с трелевкой — нет…
Какая уж тут ясность. Долго они наблюдали, как лесники Валентины Шаховой трелюют хлысты лошадками. С одной стороны есть тут вроде бы свои плюсы: очень чисто на лесосеке и какие-то деньги на каждом кубометре древесины можно при конной трелевке сэкономить. А с другой стороны…
— С другой стороны — это сплошная нелепость, — неожиданно для многих сказала Шахова.
Неожиданно — потому что Шахова всегда на хорошем счету. Ведь у всех государственных лесхозов одна беда — бюджет постоянно держит их на голодном пайке, из года в год уменьшает субвенции на ведение лесного хозяйства. А Шахова в этих условиях находит самые разные способы заработать деньги на лесовосстановление, на охрану насаждений, на защиту их от пожаров…
В числе первых Очерский лесхоз завел мобильную пилораму, чтобы перерабатывать древесину от рубок ухода. А пришлось — освоили в лесхозе и производство экспортных пиломатериалов, получили тем самым еще один существенный источник финансовой подпитки.
И что ни год, приходится ломать голову, чтобы исключительно законными способами закрыть очередную финансовую брешь, по сути, запланированную правительством. К тому же российские реформаторы уже несколько раз за последние годы перекраивали лесное хозяйство. Да ещё настолько крепко обложили сельские лесхозы множеством самых разных пут, что борьба в последние годы идет уже за выживание.
Лошади на лесосеке, пусть даже и в качестве вынужденной и временной меры, — это для двадцать первого века, конечно же, нелепость. И порождена она другой нелепостью — тем бедственным и унизительным положением, в которое российские реформаторы умудрились загнать сельские лесхозы.
Смотришь, как руководители иного лесхоза ломают голову, чтобы сохранить предприятие, и невольно вспоминаешь яблоньки супругов Шаховых. До чего же старательно, бережно, терпеливо выхаживают Шаховы каждое деревце. Ведь мало того, что климат суровый, так ещё и вредителей хватает. То зайцы норовят молоденькие деревья обглодать, то другие грызуны. Однажды мыши так сильно повредили яблоню, что, казалось, она обречена. А Михаил Шахов лечил дерево и верил: выживет. Вот и мне Михаил Иванович рассказывал, какую тягу к жизни способна проявить яблоня:
— Борется за выживание, словно человек.
Но мне думается, что это не столько от самого дерева зависит, сколько от людей, которые за ним ухаживают. В этом смысле сельские лесхозы напоминают мне яблоневые деревья, которые изо всех сил стараются выжить, но без заботливой поддержки обойтись не могут.
Надо сказать, прикамские леса вообще уникальны по своему водоохранному и санитарно-оздоровительному назначению, и хотя бы уже поэтому требуют к себе заинтересованного и пристального внимания. А сельские леса — в особенности. Они чаще всего расположены среди полей севооборота, поблизости от лугов и пастбищ. И выполняют в комплексе агромелиоративную функцию, способствуя урожайности полей и лугов. К тому же они всегда находятся в непосредственной близости к дорогам и населенным пунктам и потому служат буферной защитой основных массивов государственного лесного фонда. Это означает, что именно сельские леса первыми принимают на себя и натиск браконьеров, и огонь пожаров, вызванных человеческой неосторожностью.
Загляните в статистику. Самым пожароопасным для лесов периодом считается в Прикамье весна, когда на полях и огородах жгут старую траву. И если в кварталах основного госфонда лесникам приходится в худшем случае выезжать на загорания один-два раза за всю весну, то Шаховой случалось тушить лесные пожары по три-четыре раза в течение суток.
Или такие цифры. Тридцать шесть сельских лесхозов Прикамья входят в государственное краевое унитарное предприятие «Пермсельлес». Уже сорок три года эта система управления сельскими лесами, обеспечивает потребности агропромышленного комплекса в древесине и других ресурсах. К началу нынешних реформ сельские лесхозы ежегодно производили около 300 тысяч кубометров пиломатериалов, сотни тысяч квадратных метров столярных изделий и клееных конструкций, сотни комплектов усадебных домов…
Рассказы о людях, на которых держится Россия.Новая книга публицистической серии, начатой книгами И. С. Вихнина «Люди, которые построили Пермь» (2005) и «Люди, которым мы обязаны» (2008).
Автор благодарит за финансовую помощь в издании «Избранного» в двух томах депутатов Тюменской областной Думы Салмина А. П., Столярова В. А., генерального директора Открытого акционерного общества «Газснаб» Рябкова В. И. Второй том «Избранного» Станислава Ломакина представлен публицистическими, философскими, историческими, педагогическими статьями, опубликованными в разное время в книгах, журналах, научных сборниках. Основные мотивы публицистики – показ контраста между людьми, в период социального расслоения общества, противопоставление чистоты человеческих чувств бездушию и жестокости, где материальные интересы разрушают духовную субстанцию личности.
Проблемой номер один для всех без исключения бывших республик СССР было преодоление последствий тоталитарного режима. И выбор формы правления, сделанный новыми независимыми государствами, в известной степени можно рассматривать как показатель готовности страны к расставанию с тоталитаризмом. Книга представляет собой совокупность «картинок некоторых реформ» в ряде республик бывшего СССР, где дается, в первую очередь, описание институциональных реформ судебной системы в переходный период. Выбор стран был обусловлен в том числе и наличием в высшей степени интересных материалов в виде страновых докладов и ответов респондентов на вопросы о судебных системах соответствующих государств, полученных от экспертов из Украины, Латвии, Болгарии и Польши в рамках реализации одного из проектов фонда ИНДЕМ.
Осенью 1960 года в престижном женском колледже Рэдклифф — одной из «Семи сестер» Гарварда — открылась не имевшая аналогов в мире стипендиальная программа для… матерей. С этого момента Рэдклифф стал центром развития феминистского искусства и мысли, придав новый импульс движению за эмансипацию женщин в Америке. Книга Мэгги Доэрти рассказывает историю этого уникального проекта. В центре ее внимания — жизнь пяти стипендиаток колледжа, организовавших группу «Эквиваленты»: поэтесс Энн Секстон и Максин Кумин, писательницы Тилли Олсен, художницы Барбары Свон и скульптора Марианны Пинеды.
Вопреки сложившимся представлениям, гласность и свободная полемика в отечественной истории последних двух столетий встречаются чаще, чем публичная немота, репрессии или пропаганда. Более того, гласность и публичность не раз становились триггерами серьезных реформ сверху. В то же время оптимистические ожидания от расширения сферы открытой общественной дискуссии чаще всего не оправдывались. Справедлив ли в таком случае вывод, что ставка на гласность в России обречена на поражение? Задача авторов книги – с опорой на теорию публичной сферы и публичности (Хабермас, Арендт, Фрейзер, Хархордин, Юрчак и др.) показать, как часто и по-разному в течение 200 лет в России сочетались гласность, глухота к политической речи и репрессии.
В рамках журналистского расследования разбираемся, что произошло с Алексеем Навальным в Сибири 20–22 августа 2020 года. Потому что там началась его 18-дневная кома, там ответы на все вопросы. В книге по часам расписана хроника спасения пациента А. А. Навального в омской больнице. Назван настоящий диагноз. Приведена формула вещества, найденного на теле пациента. Проанализирован политический диагноз отравления. Представлены свидетельства лечащих врачей о том, что к концу вторых суток лечения Навальный подавал признаки выхода из комы, но ему не дали прийти в сознание в России, вывезли в Германию, где его продержали еще больше двух недель в состоянии искусственной комы.
К сожалению не всем членам декабристоведческого сообщества удается достойно переходить из административного рабства в царство научной свободы. Вступая в полемику, люди подобные О.В. Эдельман ведут себя, как римские рабы в дни сатурналий (праздник, во время которого рабам было «все дозволено»). Подменяя критику идей площадной бранью, научные холопы отождествляют борьбу «по гамбургскому счету» с боями без правил.