Люди книги - [4]
— Ты отплатишь мне, если составишь хорошую документацию об этой книге, по крайней мере мы сможем издать прекрасное факсимиле. Ты ведь вышлешь мне, как можно скорее, фотографии и черновик твоего доклада?
Голос его звучал так жалобно, что мне стало стыдно за свой восторг. Однако оставался один вопрос, который я должна была ему задать:
— Амитай, а есть ли доказательства подлинности? Ты ведь знаешь, слухи во время войны…
— Нет ни малейших сомнений. Библиотекарь Караман и его начальник, директор музея, подтвердили ее аутентичность. С этой стороны твоя работа — чисто техническая.
«Техническая». Что ж, посмотрим, подумала я. Многое из того, что я делаю, является техническим: наука и ремесло — это то, чему можно научить любого человека с нормальными умственными способностями и хорошими моторными функциями. Но есть кое-что еще. Надо чувствовать прошлое, уметь его представить. Соединяя исследовательскую работу с воображением, я будто вселяюсь в мысли людей, работавших над книгой. Могу вообразить, кем они были или как работали. Вот так я добавляю несколько крупиц в сокровищницу человеческих знаний. Это то, что я в своей работе люблю больше всего. А в отношении Сараевской Аггады скопилось так много вопросов. Если бы я могла ответить хотя бы на один из них…
Я уже не могла спать, а потому натянула тренировочный костюм и вышла на ночную улицу. Здесь еще слабо пахло пролитым пивом и горелым жиром. Прошла к берегу, меня встретил чистый океанский соленый ветер. Поскольку стояла осень и была середина недели, вокруг почти никого не было. Только несколько пьяных, привалившихся к стене у клуба серфингистов, да влюбленная парочка под пляжным покрывалом. Никто меня не заметил. Я пошла вдоль полосы прибоя, ступая по отраженной в глянце песка ночной тьме, и вдруг помчалась вприпрыжку, как ребенок.
Это было неделю назад. В последующие дни хлопоты с оформлением виз, покупкой билетов постепенно похоронили чувство восторга. Волокитчики из ООН вывели из себя. Спускаясь по трапу самолета с тяжелым чемоданом, я усиленно напоминала себе, что такой работы ждала всю свою жизнь.
Не успела окинуть взглядом горы, окружившие нас, словно кромка гигантской чаши, как из автомобиля, стоявшего посередине, выпрыгнул солдат в голубом шлеме, высокий, похожий на скандинава, сграбастал мой чемодан и засунул его в багажник.
— Осторожно! — воскликнула я. — Там хрупкое оборудование!
Вместо ответа солдат схватил меня за руку, втащил на заднее сидение, захлопнул дверь и вскочил на сидение рядом с водителем. Автоматические замки громко лязгнули, водитель завел двигатель.
— У меня это впервые, — сказала я, пытаясь разрядить обстановку. — Специалисты по консервации старинных книг, как правило, недостаточно информированы о том, как следует вести себя в бронированных автомобилях.
Ни солдат, ни худой мужчина в гражданской одежде, сидевший над колесом огромного лимузина, сгорбившись и по-черепашьи втянув голову в плечи, на мои слова не откликнулись. Сквозь тонированное стекло я видела проносившийся мимо нас город с изуродованными шрапнелью фасадами домов. Автомобили подскакивали на выбоинах, оставшихся в асфальте после прохождения тяжелой военной техники, огибали глубокие ямы — напоминания о бомбежках. Машин было немного. Люди в основном шли пешком: истощенные, усталые, они запахивали на груди одежду, защищаясь от резкого ветра, поскольку весна не спешила вступать в свои права. Мы проехали здание, похожее на кукольный домик моего детства. Там отсутствовала целая стена, так что можно было видеть комнаты. Стену снес взрыв. Но, как и в том кукольном домике, в комнатах сохранилась мебель. Я поняла, что люди до сих пор умудряются там жить. Единственной их защитой были несколько кусков полиэтилена, раздуваемые ветром. На веревках, натянутых между погнутыми штырями арматуры, высовывавшейся из покореженного бетона, болталось выстиранное белье.
Я думала, что меня повезут сразу к книге. Вместо этого целый день прошел в бесконечных утомительных встречах: сначала с каждым представителем ООН, имевшим хоть какое-то отношение к культуре, затем с директором боснийского музея, потом с группой правительственных чиновников. Последние дни я почти не спала, ожидая начала работы, да еще дюжина чашек крепкого турецкого кофе, выпитого во время встреч, делали свое дело. Может, поэтому руки продолжали дрожать.
Из полицейской рации послышался треск. Неожиданно все вскочили: полиция, охрана, Саджан. Банковский чиновник поднял дверные запоры, и в помещение ворвалось еще больше охранников. В центре — худой молодой человек в полинялых синих джинсах. Бездельник из музея, похоже, это он заставил нас всех ждать. Но мне некогда было высказывать ему претензии, потому что он прижимал к груди металлический ящик. Музейщик поставил его на скамью, и я увидела, что ящик запечатан в нескольких местах сургучом и заклеен скотчем. Я подала скальпель. Молодой человек взломал печати и открыл крышку. Снял несколько листов шелковой бумаги и подал мне книгу.
II
Каждый раз, когда я работаю над редкой красивой вещью, первое прикосновение вызывает во мне странное ощущение необыкновенной силы. Это одновременно похоже на прикосновение к оголенному проводу и поглаживание темечка новорожденного.
Роковой 1665 год, Великая лондонская чума расползается по стране. Вместе с зараженным тюком ткани она попадает в удаленную деревушку. Болезнь перебирается из дома в дом, жители деревни могут только молиться. Противостоять напасти способны лишь немногие, среди них служанка Анна Фрит. Не подверженная заразе, она становится целительницей. А сельчане тем временем переходят от молитв к охоте на ведьм. Вместе с женой местного священника Анна борется не только с чумой, но и с безумием, распространяющимся среди жителей деревни.
Когда весной 1666 года в деревне Им в графстве Дербишир начинается эпидемия чумы, ее жители принимают мужественное решение изолировать себя от внешнего мира, чтобы страшная болезнь не перекинулась на соседние деревни и города. Анна Фрит, молодая вдова и мать двоих детей, — главная героиня романа, из уст которой мы узнаем о событиях того страшного года.
Когда речь идет о любви, у консервативных родителей Фрэнка Ли существует одно правило: сын может влюбляться и ходить на свидания только с кореянками. Раньше это правило мало волновало Фрэнка – на горизонте было пусто. А потом в его жизни появились сразу две девушки. Точнее, смешная и спортивная Джо Сонг была в его жизни всегда, во френдзоне. А девушкой его мечты стала Брит Минз – красивая, умная, очаровательная. На сто процентов белая американка. Как угодить родителям, если нарушил главное семейное правило? Конечно, притвориться влюбленным в Джо! Ухаживания за Джо для отвода глаз и море личной свободы в последний год перед поступлением в колледж.
Книгой «СПЯЩИЙ БОГ 018» автор книг «Проект Россия», «Проект i»,«Проект 018» начинает новую серию - «Секс, Блокчейн и Новый мир». Однажды у меня возник вопрос: а какой во всем этом смысл? Вот я родился, живу, что-то делаю каждый день ... А зачем? Нужно ли мне это? Правильно ли то, что я делаю? Чего же я хочу в конечном итоге? Могу ли я хоть что-нибудь из того, к чему стремлюсь, назвать смыслом своей жизни? Сказать, что вот именно для этого я родился? Жизнь похожа на автомобиль, управляемый со спутника.
Автор приглашает читателя послужить в армии, поработать антеннщиком, таксистом, а в конце починить старую «Ладу». А помогут ему в этом добрые и отзывчивые люди! Добро, душевная теплота, дружба и любовь красной нитью проходят сквозь всю книгу. Хорошее настроение гарантировано!
Этот роман о старости. Об оптимизме стариков и об их стремлении как можно дольше задержаться на земле. Содержит нецензурную брань.
Погода во всём мире сошла с ума. То ли потому, что учёные свой коллайдер не в ту сторону закрутили, то ли это злые происки инопланетян, а может, прав сосед Павел, и это просто конец света. А впрочем какая разница, когда у меня на всю историю двенадцать листов дневника и не так уж много шансов выжить.
Впервые доктор Грин издал эту книгу сам. Она стала бестселлером без поддержки издателей, получила сотни восторженных отзывов и попала на первые места рейтингов Amazon. Филип Аллен Грин погружает читателя в невидимый эмоциональный ландшафт экстренной медицины. С пронзительной честностью и выразительностью он рассказывает о том, что открывается людям на хрупкой границе между жизнью и смертью, о тревожной памяти врачей, о страхах, о выгорании, о неистребимой надежде на чудо… Приготовьтесь стать глазами и руками доктора Грина в приемном покое маленькой больницы, затерянной в американской провинции.
Испанская Академия изящных искусств вынуждена продать с аукциона несколько ценных старинных книг.Связаться с букинистом и узнать их точную стоимость поручают библиотекарю академии Монтсеррат. На переговоры ее вызывается сопровождать возлюбленный — молодой архитектор Хосе.Однако букинист намекает — на один из манускриптов есть «особый» покупатель, готовый заплатить довольно крупную сумму…Монтсеррат и Хосе, решившие принять это предложение, даже не подозревают: выгодная сделка может стоить им жизни.Потому что за редким изданием охотятся таинственные незнакомцы, намеренные уничтожить всех, кто знает о его существовании…
Нью-Йорк, 1702 год. Город греха и преступления. Город, где трупы, выловленные из Гудзона или найденные в темных переулках, не удивляют и не пугают ровно никого.Для убийства всегда есть причина — причина, которой нет у маньяка Тирануса Слотера. Его содержат в самом закрытом приюте для умалишенных Нового Света. Его выдачи требует «мать британских колоний» — Англия.Но… Мэтью Корбетт и его партнер из детективного агентства Нью-Йорка совершают ошибку — и Слотер вырывается на волю. Мэтью считает: схватить маньяка — его долг.Однако, что он такое, этот страшный человек, в котором острый ум сочетается с явным безумием?..