Люди и учреждения Петровской эпохи. Сборник статей, приуроченный к 350-летнему юбилею со дня рождения Петра I - [3]

Официальное опубликование нормативных актов осуществляла в первой четверти XVIII в. главным образом Санкт-Петербургская типография, основанная в 1711 г. Печатные экземпляры законов, указов, манифестов, уставов распространялись тремя путями: во-первых, централизованно рассылались по государственным органам и учреждениям, во-вторых, вывешивались в Москве и Санкт-Петербурге в людных местах, в-третьих, передавались в свободную продажу. Это обеспечивало несомненно гораздо более широкое осведомление населения о содержании нормативных актов, нежели прежнее зачитывание их на площадях и торгах.

В тех случаях, когда нормативный акт не печатался, он обнародовался вполне традиционно — путем изготовления заверенных рукописных копий в канцелярии Правительствующего сената. Эти копии рассылались затем по центральным органам власти. В свою очередь, центральные органы власти, получив список акта, при необходимости организовывали дополнительное его тиражирование путем переписки — для рассылки по территориальным органам.

Подобным образом оказался обнародован, к примеру, закон «Должность генерала-прокурора», который не был опубликован типографски ни в редакции от 27 января 1722 г., ни в редакции от 27 апреля 1722 г. Так, в Юстиц-коллегию заверенный список «Должности…» от 27 января 1722 г. поступил из Сената 20 февраля 1722 г. В Юстиц-коллегии этот список многократно переписали и, повторно заверив в собственной канцелярии, разослали «для ведома и исполнения» по надворным, городовым и провинциальным судам. Скажем, в канцелярию ландрихтера в Выборге копия «Должности…» поступила 9 апреля 1722 г.[14]

Еще одной новацией в законотворческом процессе России первой четверти XVIII в. стало появление такой формы систематизации законодательства, как инкорпорация. Первым инкорпорационным актом в истории отечественного права следует признать сборник «Копии всех его царского величества указов, публикованных от 714 года с марта 17 дня по нынешней 1718 год», обнародованный в 1718 г. В состав названного сборника вошли 49 прежде публиковавшихся нормативных актов, изданных с марта 1714 г. по март 1718 г.[15] Как представляется, образцом для составления «Копий…» послужил, несомненно, хорошо известный советникам Петра I из числа балтийцев сборник «Lieffländische Landes Ordnungen» («Земские правила Лифляндии»). Данный сборник неоднократно печатался (в обновлявшихся редакциях) шведскими властями в Риге, последний раз — в 1707 г.[16]

На протяжении 1719–1725 гг. в России оказались опубликованы еще четыре подобных сборника (последний из них вышел из типографии 12 января 1725 г., за две недели до кончины Петра I)[17]. Подготовка сборников осуществлялась в канцелярии Правительствующего сената, так что инкорпорация носила официальный характер. Нормативный материал составители сборников располагали по хронологическому принципу. Наиболее значительным по объему был сборник 1719 г., в состав которого оказалось включено 88 нормативных актов, изданных с марта 1714 г. по декабрь 1718 г. (22 акта за 1714 г., 16 актов за 1715 г., 5 — за 1716, 6 — за 1717 г. и 39 — за 1718 г.)[18]. Примечательно, что в сборнике, опубликованном в июне 1721 г., составители дополнительно предусмотрели особый тематический указатель актов, выделив десять рубрик («глав»): «О военных, и к тому принадлежащих разных делах», «О судных и розыскных, принадлежащих до юстиции делах», «О ямах, почтах и подставах» и т. д.[19] К примеру, в раздел 2 «О судных и розыскных, принадлежащих до юстиции делах» оказалось внесено 14 актов, начиная с распоряжения Юстиц-коллегии от 16 апреля 1719 г. об усилении борьбы с разбоями.

Законотворческому процессу первой четверти XVIII в. была свойственна впервые реализованная масштабная рецепция западноевропейских правовых институтов, особенно широко — шведских[20]. При этом отмеченная рецепция осуществлялась не одномерно, а по трем сценариям: 1) сопровождавшееся минимальной адаптацией прямое перенесение на отечественную почву иностранных правовых институтов; 2) углубленная адаптация зарубежных образцов к российским условиям, попытки осуществить синтез зарубежных и отечественных правовых институтов; 3) поверхностное, фрагментарное заимствование иностранных правовых институтов.

Первый сценарий претворялся в жизнь в тех сферах преобразований, в которых соответствующие отечественные образцы либо отсутствовали как таковые, либо абсолютно не соответствовали проводимой законодателем линии реформирования — прежде всего, в военном и военно-морском законодательстве. К примеру, несмотря на активное участие Петра I в выработке первого военно-уголовного кодекса России — Артикула воинского 1714 г., этот законодательный акт остался в основе своей компиляцией западноевропейских уставов и инструкций. В еще большей мере очевиден аналогичный компилятивный характер «Краткого изображения процесов или судебных тяжеб» 1712 г. — первого отечественного военно-процессуального кодекса[21].

Второй сценарий реализовывался в тех областях, в которых сложились столь прочные национальные традиции государственного строительства и правового регулирования, что законодатель не решился на их кардинальную ломку — в системе местных и высших органов государственной власти, в системе органов городского самоуправления, в общем судебном устройстве, в уголовном и гражданском законодательстве. Так, несмотря на стратегическую установку Петра I на систематическое перенесение на отечественную почву шведских правовых образцов, процесс этого перенесения осуществлялся отнюдь не прямолинейно, велась целенаправленная законотворческая работа по адаптации шведских институтов к российским условиям.