Люди и судьбы - [42]
А вот и транспорт. Через пяток минут все уже в машинах, дело привычное, каждый местечко своё знает. До военного городка было не очень далеко, минут тридцать пять – сорок в пути, не более. Дальше – уж кто куда, женатики – по домам, холостяки – в гостиницу или по квартирам. Многие, в том числе и Царёв, снимали жильё. И не потому, что нет мест в общаге, нет, их более чем достаточно, даже отдельные комнаты пустуют. Просто в городке запросто можно было снять недорого жильё, и, если повезёт, будет у тебя и ужин по-домашнему, и бельишко стирано, одним словом, в этом случае на мужской быт времени идёт минимум.
В машине у каждого своё место. Конечно, они, места эти, не закреплялись, это бессмысленно, ибо офицеры, прапорщики через неделю заступают на боевое дежурство. Наряды, патруль, ответственные, одним словом, люди меняются постоянно. А места определяются так. Кто в должностях повыше, сидят в креслах, они удобно расставлены в крытых кузовах. Кто моложе да званием поменьше – на лавках, вдоль стен. Есть ещё места доминошников, в эту игру играть любой может, но мастеров, истинных мастеров этой простецкой, но азартной игры немного. Вот эти мастера и бросаются первыми забивать места с досками для домино.
Байки, разговоры, шутки, подтрунивание – всё это обязательные атрибуты дорожной жизни. Поскольку Дмитрий сегодня был главным героем, балагуры вспомнили и его.
– Да, Дмитрий Павлович, смотришь, через годика два-три полк примешь.
– А армией сможешь командовать?
– А всеми Вооружёнными силами? Слабо?
Это уже кто-то из офицеров, на манер чапаевского Петьки, смеётся.
На шутку отзывается командир второй батареи, его товарищ по училищу Серёгин Виталик:
– Ему только языки подучить. В академию сначала бы надо.
Шутники. Что уж тут поделаешь.
– Всё, мужики, замолчали, передохните перед домом, завтра ещё наговоритесь.
Вот кого слушают всегда, так это начальника штаба Куранова Василия Васильевича, его это реплика. Народ притих.
– Последняя ямка, товсь!
Значит, готовься к высадке. Так всегда завершалась поездка. И, традиционно, об этой ямке напоминал помощник начальника штаба, старший лейтенант Симонов Слава. Он за пятнадцать лет службы в дивизионе все ямы изучил своими внутренностями.
Машина остановилась. Офицеры и прапорщики, переговариваясь, постепенно расходились в разные стороны.
– Дима, Дмитрий Павлович, погоди.
К комбату подошёл Серёгин.
– Слушай, а может, по торжественному случаю часики обмоем и поговорим? Давно не общались. Всё на службе да на службе.
Действительно, товарищи во внеслужебной обстановке не встречались, пожалуй, ещё с училища.
– Предложения?
– Пошли в «Огонёк», посидим, там музыка новая, тихо, уютно.
– А жена твоя что скажет?
– Она ещё неделю у матери будет гостить. Приболела тёща, вот и поехала к ней, заодно сестричку повидает и брата.
– Так ты холостяк?
– Естественно, правда, временный.
– Принято!
Друзья, весело переговариваясь, двинулись в сторону КПП.
Кафешка под многообещающим названием «Огонёк» была достаточно популярна у офицеров гарнизона. Здесь в любое время можно было быстро и сравнительно недорого перекусить. И домой разрешалось готовые блюда забирать, в том числе на дни рождения, юбилеи, праздники. Нередкие свадьбы также здесь, в банкетном зале кафе проводились. Ни драк, ни дебошей здесь не было с момента создания кафе. Было, конечно, и выпивших выводили, и посуда падала, и нередко жёны с руганью мужей приходили забирать. Но вот скандалов с драками не было. Так что командованию гарнизона кафе проблем практически не создавало.
Находилось оно удобно для жителей военного городка, метрах в пятидесяти от ворот контрольно-пропускного пункта. Это также было солидным преимуществом при выборе места отдыха.
В этот вечер в кафе мест свободных было немало, друзья нашли столик поуютнее, присели. Заказали ужин, попроще да посытнее, из напитков – бутылочку сухого вина взяли и сок. Пока заказ готовили, товарищи о многом успели переговорить. Вспомнили преподавателей, курсовых офицеров, друзей, город, где они пять лет учились. Конечно, о службе посудачили, о будущем, о столице – оба в академию планировали поступать.
Заказ подоспел, и разговор продолжился, уже, как и положено в таких случаях, с тостами и поздравлениями. В основном за здоровье и успехи Царёва. Однако не забыли за тёщу и жену Серёгина выпить и вообще за дружбу.
Заиграл оркестр, появились первые пары. Товарищи, наговорившись, начали осматриваться, молодая кровь разгорячилась, хотелось танцевать. Зал понемногу наполнялся посетителями, это были в основном молодые люди, вошла стайка девушек, несколько парочек, семейные, видать. Мелькнули лица знакомых офицеров, вроде даже из их дивизиона. Да, это были Шабалов и Волков. Шабалов из царёвской батареи, лейтенант, старшим оператором служит, Волков из первой.
Два столика напротив занимали девушки, надо полагать, это был коллективный поход работниц трикотажной фабрики, что находилась на проспекте недалеко от их гарнизона. Девчата частенько приходили сюда, присматривали молоденьких да холостых. И надо сказать, нередко походы «за счастьем» были успешны. В итоге – текучка кадров на фабрике и стабильный рост числа женатиков среди офицерской молодёжи гарнизона. Девчонки смеялись, шутили, но глазками по сторонам стрелять между тем не забывали. На белый танец одна из девушек Диму пригласила. Чутьё у них какое-то на холостых. Вот не Виталика, а именно его пригласила. Комбат танцевать был не мастак, но потоптаться среди танцующих вполне мог, и довольно сносно. Танец быстро закончился, а молодые люди, общаясь, и не заметили этого, постояв, дождались очередного танца и вновь пошли по кругу.
О недалеком прошлом писать рассказы, повести, а тем более, романы не принято. Считается, что ещё не отстоялись впечатления, не улеглись страсти, не полностью и не всеми даны оценки историческим событиям. Исключением, пожалуй, являются литературные произведения, выходившие сразу после великих войн и потрясений.Книга Александра Махнёва «Житейские истории» не о таких временах. Это одна из попыток запечатлеть дух, смысл и, если хотите, содержание того периода, который несправедливо назвали «застоем», с плавным переходом к историям начала девяностых, которым никакого определения кроме «лихие», так и не придумали. Возможно, когда-то выйдет сборник слов и выражений, в котором мы найдём и такие: светлое будущее, социальная справедливость, общественное мнение, работа на благо общества, персональное дело, партком и партийная комиссия.
Шутки и шутники, балагуры и их рассказы, всегда на Руси были в почёте, тем более что эти байки не надуманы, не из области фантастики, а рождены жизнью и созданы людьми. Вы, уважаемый читатель, наверняка это понимаете, а если понимаете, хотите отдохнуть душой, улыбнуться, расслабиться, эта книга для вас. Александр Махнев предлагает иронические зарисовки, некие жизненные интриги, простые и не очень, весёлые или с оттенком грусти, при этом преподносит всё легко, с юмором, абсолютно безобидно и интересно.Здесь всё из жизни.Вы улыбнетесь, побывав вместе с героями рассказов на экскурсии в Крыму.
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Рассказ «Задумчивый вальс морских волн», написан недавно.Образ молодого музыканта, героя рассказа, остался для автора навсегда большой загадкой. Его самоутверждение в жизни, как взрослеющего человека и музыканта, отражено контрастами, навеянными музыкой Альфреда Шнитке.Высокие, отвесные скалы над морем символизируют преодоление предстоящего жизненного пути героя, талантливого музыканта – детдомовца, обладающего утончённым восприятием красоты окружающей природы и отражающего её в своих музыкальных сочинениях.Звуки моря, грозные и успокаивающие, открывают для юного музыканта другую реальность, словно беседуют с ним, ведут Валерия неизведанными тропами, где он встречает ещё одно чудо – Лейлу, девочку из обеспеченной семьи.
Книга, которую вы держите в руках – о Любви, о величии человеческого духа, о самоотверженности в минуту опасности и о многом другом, что реально существует в нашей жизни. Читателей ждёт встреча с удивительным миром цирка, его жизнью, людьми, бытом. Писатель использовал рисунки с натуры. Здесь нет выдумки, а если и есть, то совсем немного. «Последняя лошадь» является своеобразным продолжением ранее написанной повести «Сердце в опилках». Действие происходит в конце восьмидесятых годов прошлого столетия. Основными героями повествования снова будут Пашка Жарких, Валентина, Захарыч и другие.