Люди и монстры - [30]

* * *

Пробудившись, девочка осталась лежать, не желая выбираться из тепла в промозглый холод подземелья. Странная апатия охватила ее, смыкая веки, закутывая плотнее в шкуру, не давая мыслить и действовать, будто из души за время сна утекло что-то, что давало ей волю к жизни и энергию, и осталась она теперь наполовину пустая. Что ей снилось, она не могла вспомнить, как ни пыталась: бесконечная череда мучительных образов, от которых на щеках еще не высохли слезы — и больше ничего. И лишь последняя сцена беспрестанно повторялась перед внутренним взором: незнакомые люди, в ужасе заламывавшие руки и кричавшие — и черно-алая мгла, пожиравшая их. Но последнее лицо, перекошенное в паническом вопле, она успела узнать перед тем, как чернильно-красная муть поглотила и его.

Она много раз видела его в зеркале.

Чувствуя, что дрожит и задыхается от страха, Белка яростно прицыкнула на себя и приказала думать о чем-нибудь другом. Например, о том, что надо вставать. Но тут же новый приступ апатии накатил, как волна угарного газа, притупляя все чувства и придавливая к земле.

Зачем?

В мире существовало всего три человека, которым она была нужна. С двоими из них из-за обмана Мугура она распрощалась навсегда. Третий умер. По ее вине. Так зачем жить дальше? Зачем вставать, зачем выходить, зачем ощупывать в полусотенный раз эту проклятую камеру в поисках непонятно чего? Зачем ползать по полу, отыскивая… опять же, что? Подкидывать монету… зачем? Будто и так мало боли и разочарований… Закрыть бы глаза, умереть — вот Мугур со своим убогим попрыгают, когда заявятся…

Эмирабель вздохнула, почувствовала, как проснувшийся желудок вздохнул вместе с ней, и вяло потянулась к караваю. Коль уж даже умереть не получается… Если сейчас отломить кусок размером с пол-ладони, то останется… останется…

Она ощупала краюшку и поморщилась. Останется еще раза на два. «Растяни, на сколько получится», — она опять вспомнила слова усатого. Вздохнув снова, девочка завернула хлеб в платок и убрала обратно. Голод пока можно терпеть — значит, будет терпеть.

Ощущение чужого присутствия возникло внезапно.

— Тень?.. — приподнялась она на локте.

— Ты не спишь, — констатировал очевидное гость.

— Нет, я не сплю, потому что хочу есть, хочу сбежать, и хочу отомстить этому подонку Мугуру! И неизвестно, чего больше! — яростно воскликнула девочка, забыв про хандру.

— Я принес тебе поесть, — тихо прошептал неизвестный, и Белка почувствовала, как рядом с ее головой опустилось нечто с запахом хлеба и копченой колбасы.

— Спасибо, но лучше бы ты вывел меня отсюда, — с горечью хмыкнула пленница, подбирая угощение. — А уж с местью я тогда разобралась бы сама.

— Мне некуда тебя вести, — подавленно прошептал неизвестный.

— Хоть куда! Где угодно лучше, чем тут! — пылко вскричала она.

— Это не так, — ответил Тень, и не понятно по каким признакам она поняла, что он собрался уходить.

— Стой! Останься! Пожалуйста! — сжимая в руке капустный сверток, она принялась подниматься, игнорируя боль в потревоженном теле.

— Не вставай! — вскрикнул гость громким шепотом, и она замерла.

— Почему?

— Ты захочешь подойти ко мне.

— И что тут такого? — обиженно насупилась девочка.

— Не надо, — упрямо шепнул незнакомец.

— Ну тогда просто покажи мне тот ход, по которому ты появляешься, и я сама погляжу, лучше там, или как, — хитро прищурилась она.

— Ты не сможешь им воспользоваться.

— Это почему?!

— Потому что для тебя его нет.

— Слушай, Тень! Я тоже люблю загадки, но сейчас им не место! — возмущенно нахмурилась Белка.

— Загадкам есть место всегда, — флегматично заметил ее посетитель и тут же добавил с неожиданной безысходностью в голосе: — Если ты будешь спрашивать о пути… я уйду.

Девочка торопливо вскричала:

— Нет, пожалуйста! Не уходи! Я не буду к тебе приближаться! Я не буду тебя больше спрашивать про тайный проход! Пока не буду… — честно добавила она, подумав с пару секунд, но и этого обещания оказалось для Тени достаточно. Шепот его звучал теперь ровно, хоть и всё еще издали:

— Хорошо, я побуду с тобой. Но недолго. Мне правда нужно идти.

— С…спасибо, — Эмирабель ощутила, как горло перехватило от непрошеных слез.

— Пожалуйста, — чуть удивленно шепнул неизвестный и замолчал.

Решив, что молчать она может и в одиночестве, Белка спросила:

— Ты живешь в замке?

— Да.

— А кто ты?

— Тень.

Досадуя на собеседника, похоже, снова собравшегося поиграть в загадки, она прикусила на языке рвущийся ехидный ответ и терпеливо продолжила:

— Я имела в виду, кем ты служишь.

— Тени не служат, — мягко поправил ее визитер.

— А что они делают? — еле сдерживаясь, чтобы не вспылить, спросила она.

— Ходят. Когда их не видят.

Сердито выпустив воздух между зубов, девочка предприняла другой подход:

— Ты знаешь, наверное, всех обитателей замка?

— Наверное, — уклончивым эхом откликнулся незнакомец.

— А самого графа ты знаешь? И сына его?

Ответ удивил ее неожиданной страстностью и убежденностью.

— Его сиятельство справедливый, хоть и суровый. Но так и должно быть, потому что он отец этой земли и своего народа. Отец должен быть суровым и справедливым — для пользы детей. Он делает только то, что должен делать правитель. Без него графство погибнет в разрухе и хаосе. Его сиятельство должен жить как можно дольше, чтобы нести королевский закон своим людям. А в виконте Рамае очень много зла. Он ни на что не годится.