Люди и боги Страны снегов. Очерки истории Тибета и его культуры - [6]
Площадь территории Тибета 3 млн. 800 тыс. кв. км, население страны в целом оценивается в пределах 3,5–4 млн., иногда до 6 млн. человек [87, 3]. По китайским данным, в Тибетском автономном районе, не охватывающем территории всего Тибета, проживает 1 млн. 270 тыс. человек [102, 33].
II. ЛЮДИ
То, что объединяет тибетцев, — это их цивилизация.
Р. А. Стейн
Бокал для Роджера Фэрнивалла, потому что он — ученый и желает добра любой цивилизации.
Джон Уэйн. Зимой в горах
1. Горная ведьма и царь обезьян
Тибетцы, возможно, единственный народ мира, который до появления теории Дарвина связывал свое происхождение с обезьяной. Согласно одной из легенд, их прародителями были царь обезьян и горная ведьма. Преобразованная буддийской традицией, эта легенда рассказывается в средневековых тибетских сочинениях в нескольких вариантах, один из которых следующий.[3]
У бодхисаттвы Авалокитешвары была в учениках обезьяна, которая могла творить разные чудеса. Посланная в Тибет заниматься созерцанием, она стала там царем многочисленных обитавших в тех краях обезьян. Здесь-то царя обезьян, прославленного своей красотой, заметила и воспылала к нему жгучей страстью демоница скал, горная ведьма, предложившая царю обезьян стать ее мужем. Принявший ранее монашеский обет царь обезьян всячески противился этому, но горная ведьма, одержимая любовью, стояла на своем:
Не зная, как ему быть, царь обезьян обратился за советом к Авалокитешваре, и тот сказал ему: «Будь мужем горной ведьмы!».
Шесть обезьян одну за другой родила горная ведьма. Через три года их потомки от браков с самками других обезьян так сильно размножились, что поели все плоды вокруг и стали голодать. Летом они страдали от дождей и солнца, зимой — от снега и ветра, и у них не было ни пищи, ни одежды, Царь обезьян снова загрустил и обратился еще раз за помощью к своему наставнику:
Авалокитешвара взял зерна ячменя, пшеницы, кукурузы и бросил их на землю Тибета. Богатый урожай спас обезьян от голодной смерти. Число их множилось. Постепенно у них отпали хвосты и выпала теплая шерсть. Начав мерзнуть еще больше, чем прежде, они стали делать себе одежды из листьев деревьев. Так, по преданию, обезьяны стали людьми. Те из людей, которые пошли в отца, царя обезьян, были умны и добры, а те, которые пошли в мать, горную ведьму, оказались завистливыми, часто имеющими красные лица, рабами многих низких страстей. По другим версиям легенды, наоборот, от отца-обезьяны люди унаследовали красные лица и поросшее волосами тело, а от горной ведьмы — отсутствие хвоста и любовь к мясу. Так или иначе, а люди навечно оказались разделенными на дурных и хороших [19, 28–30]. По иным версиям легенды, образ царя обезьян принял сам Авалокитешвара.
То место, где соединились царь обезьян и горная ведьма, находилось в районе современного Цзетана, в долине Ярлунг, лежащей к юго-востоку от Лхасы, южнее р. Цангпо. Как раз здесь, в одной из плодороднейших долин Южного Тибета, и появилось первое тибетское государство.
Однако в тибетской среде, особенно у людей просвещенных, всегда отдавалось предпочтение иной традиции происхождения тибетцев, тоже легендарной. Она связана с почитанием родины буддизма — Индии и стремлением вывести свое происхождение из этой страны. В древнеиндийском эпосе «Махабхарата» рассказывается о борьбе двух кланов — Кауравов и Пандавов. Один из полководцев Кауравов, некий Рупати, потерпев поражение в сражении с Пандавами, бежал с остатками своего войска и своих людей в Тибет. Потомками этих беглецов и являются тибетцы.
У тибетцев есть мифы о сотворении мира и появлении на земле первых людей вообще. К ним относится миф о космическом яйце, первоисточнике сотворения мира. Акт мироздания — разрушение космического яйца:
Белые скалы — это ледники на вершинах гор. По представлениям древних тибетцев, белый цвет был средой происхождения живых существ. А потом:
Емон Джалпо и был первочеловеком.
Подлинное происхождение тибетцев, история сформирования (этногенез) тибетской народности — еще белое пятно в исторической науке. Тибет в археологическом отношении — девственная страна. Если китайскими учеными в последние полтора десятилетия и сделаны какие-либо находки, они пока еще не введены в научный обиход.
«Я – кара Господня! Если вы не совершали смертных грехов, Господь не пошлет вам кару в моем лице», «Не оставляй в живых того, кто сделал тебе добро, чтобы никогда не быть в долгу», «Высшее наслаждение для человека – победить врага, отобрать его богатства, сжимать в объятиях его жен и дочерей!» – эти слова приписывают великому Чингис-хану. Однако будь он обычным завоевателем, способным лишь на грабежи и убийства, разве удалось бы ему создать колоссальное государство, превосходившее по размерам Римскую империю вдвое, а державу Александра Македонского – в четыре раза?! Если бы Темучжин нес покоренным народам лишь кровь и смерть – разве просуществовала бы Монгольская империя многие столетия после его кончины (а последние чингизиды правили монголами до XX века)? Нет, Чингис-хан был не только беспощадным разрушителем, но и великим созидателем, не только гениальным военачальником, но и ГЕНИЕМ ВЛАСТИ, который установил на завоеванных территориях мир, законность и железный порядок, беспрецедентную свободу вероисповедания и безопасность торговли, создал лучшую почтовую и курьерскую службу, обеспечив неслыханную по тем временам скорость передвижения и передачи информации, превзойти которую смог лишь телеграф!Эта книга, основанная не только на «Сокровенном сказании» о Темучжине, но и других монгольских, китайских, мусульманских источниках, а также сведениях первых европейских путешественников в глубины Азии, восстанавливает подлинную биографию «ЧЕЛОВЕКА ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ» (как назвал Чингис-хана журнал «Тайме») в контексте его великой и кровавой эпохи.
Эта книга знакомит с жизнью и научной деятельностью видного советского востоковеда, лауреата Ленинской премии — Николая Александровича Невского. Выпускник Петербургского университета, Н. А. Невский почти 15 лет прожил в Японии. Занимаясь этнографией, фольклористикой и диалектологией этой страны, ученый совершал путешествия в отдаленные уголки Японии. Авторы знакомят читателя с этим периодом жизни ученого, рассказывают о его работе в Ленинграде и о создании им новой отрасли востоковедной науки — тангутоведения.
В очерке Е. И. Кычанова предпринята попытка рассказать широкому кругу читателей об исследователях погибшей тангутской культуры, о трудностях, стоявших на их пути, о том, что мы знаем сейчас о тангутах и их государстве.
Кто такие интеллектуалы эпохи Просвещения? Какую роль они сыграли в создании концепции широко распространенной в современном мире, включая Россию, либеральной модели демократии? Какое участие принимали в политической борьбе партий тори и вигов? Почему в своих трудах они обличали коррупцию высокопоставленных чиновников и парламентариев, их некомпетентность и злоупотребление служебным положением, несовершенство избирательной системы? Какие реформы предлагали для оздоровления британского общества? Обо всем этом читатель узнает из серии очерков, посвященных жизни и творчеству литераторов XVIII века Д.
Мир воображаемого присутствует во всех обществах, во все эпохи, но временами, благодаря приписываемым ему свойствам, он приобретает особое звучание. Именно этот своеобразный, играющий неизмеримо важную роль мир воображаемого окружал мужчин и женщин средневекового Запада. Невидимая реальность была для них гораздо более достоверной и осязаемой, нежели та, которую они воспринимали с помощью органов чувств; они жили, погруженные в царство воображения, стремясь постичь внутренний смысл окружающего их мира, в котором, как утверждала Церковь, были зашифрованы адресованные им послания Господа, — разумеется, если только их значение не искажал Сатана. «Долгое» Средневековье, которое, по Жаку Ле Гоффу, соприкасается с нашим временем чуть ли не вплотную, предстанет перед нами многоликим и противоречивым миром чудесного.
Книга антрополога Ольги Дренды посвящена исследованию визуальной повседневности эпохи польской «перестройки». Взяв за основу концепцию хонтологии (hauntology, от haunt – призрак и ontology – онтология), Ольга коллекционирует приметы ушедшего времени, от уличной моды до дизайна кассет из видеопроката, попутно очищая воспоминания своих респондентов как от ностальгического приукрашивания, так и от наслоений более позднего опыта, искажающих первоначальные образы. В основу книги легли интервью, записанные со свидетелями развала ПНР, а также богатый фотоархив, частично воспроизведенный в настоящем издании.
Перед Вами – сборник статей, посвящённых Русскому национальному движению – научное исследование, проведённое учёным, писателем, публицистом, социологом и политологом Александром Никитичем СЕВАСТЬЯНОВЫМ, выдвинувшимся за последние пятнадцать лет на роль главного выразителя и пропагандиста Русской национальной идеи. Для широкого круга читателей. НАУЧНОЕ ИЗДАНИЕ Рекомендовано для факультативного изучения студентам всех гуманитарных вузов Российской Федерации и стран СНГ.
Эти заметки родились из размышлений над романом Леонида Леонова «Дорога на океан». Цель всего этого беглого обзора — продемонстрировать, что роман тридцатых годов приобретает глубину и становится интересным событием мысли, если рассматривать его в верной генеалогической перспективе. Роман Леонова «Дорога на Океан» в свете предпринятого исторического экскурса становится крайне интересной и оригинальной вехой в спорах о путях таксономизации человеческого присутствия средствами русского семиозиса. .
Д.и.н. Владимир Рафаилович Кабо — этнограф и историк первобытного общества, первобытной культуры и религии, специалист по истории и культуре аборигенов Австралии.