Люди феникс - [28]

— Что значит — «слегка отклонился»? — взревел Захаров. — Уже десять минут первого, так что ты опаздываешь на встречу!..

— А что, меня кто-нибудь ждет у памятника? — вяло поинтересовался Слегин.

— Как мы без тебя это могли бы узнать? — посетовал Захаров. — Мы полностью контролируем площадь, но похоже, что твой клиент не явился. Правда, сшиваются тут всякие личности — но не будешь же хватать всех подряд!.. Где ты?

— А черт его знает, — меланхолично ответил Слегин. — Заблудился. Ты не мог бы запеленговать мое местонахождение по портфелю?

Некоторое время Захаров не мог произнести ни звука.

Наконец он сообщил, что, во-первых, это последний раз, когда он связывается с таким придурком и сукиным сыном, как Слегин — «и, кстати, я завтра же доложу об этом Кондору, понятно?» — а во-вторых, нельзя выдавать в эфир информацию о текущих оперативных мероприятиях!

— Поверь, Толя, теперь это не имеет никакого значения, — сказал Слегин. — Пеленгуй портфель, и чем быстрее — тем лучше!.. Я жду.

«Хорошо, что мы заранее начинили каждую из некогда смертоносных железок специальными микродатчиками, позволяющими установить их местопребывание в радиусе нескольких десятков километров!.. Лишь бы Захаров не подвел».

Захаров действительно не подвел. Он перезвонил Слегину ровно через пять минут (к тому времени Слегин уже сидел за рулем изящной полугоночной «Лани», позаимствовав ее у неизвестного владельца с помощью универсальной электронной отмычки). Как ни странно, голос Захарова на этот раз был еще более возмущенным.

— Слушай, Слегин, — зловещим тоном сказал он, — одно из трех: либо ты совсем спятил, либо нажрался до умопомрачения, либо…

— Либо — что? — невинным голосом осведомился Слегин.

— Либо ты издеваешься над нами! — раненым быком взревел Захаров. — Потому что если аппаратура в порядке, то ты сейчас сидишь в каком-то притоне на другом конце города!

— И как называется притон? — хладнокровно спросил Слегин, запуская турбину «Лани».

— Выйди и посмотри на вывеску! — посоветовал Захаров.

— Толь, я серьезно, — сказал Слегин. — Почему ты не допускаешь, что меня похитили?

Захаров осекся на полуслове. Потом изменившимся тоном спросил:

— На фига?

— Вопрос хороший, — прокомментировал Слегин. — Только я тебе потом на него отвечу, ладно?.. Информацию давай!

— Ночное кафе это, — растерявшись, пробурчал Захаров. — «Фиалка» на Елисеевской… Так нам что — не ждать тебя?

— Думаю, в этом нет смысла, Толя. Рандеву не состоится. Хотя… — Слегин на секунду задумался. — Знаешь, чисто для профилактики загребите всех, кто торчит возле памятника. Снимите показания, отпечатки — ну, в общем, все как обычно…

— Я поручу это Мурьянову, — сказал Захаров, — а сам беру спецназовцев — и к тебе. Будем в «Фиалке» минут через десять…

Слегин покосился на карту города, которую бортовой комп успел услужливо вывести на ветровое стекло.

— Ну-ну, — сказал он. — Смотрите, не опаздывайте…

«Только вы все равно опоздаете, — продолжил он мысленный диалог с Захаровым, отключая автопилот и выжимая акселератор до отказа. — Потому что мне хватит и нескольких секунд, чтобы сделать то, что я задумал.

И пусть это будет моим последним днем в «Раскрутке», но я все-таки сделаю это.

Я убью его.

Да, это будет нарушением приказа Кондора. Да, это будет выглядеть негуманно. Но я не желаю быть сопливым гуманистом, как мой шеф. Потому что ни за что не поверю в сказки про бессмертных, а потому и не ведающих страха убийц.

Я обязательно должен посмотреть в глаза этому ублюдку. В тот самый миг, когда он поймет, что я убью его. Не может быть, чтобы он не испугался!..

Убийцы хотят жить еще сильнее, чем нормальные люди.

Звери всегда стремятся выжить любой ценой».

* * *

Он на самом деле приехал в «Фиалку» быстрее, чем Захаров и его люди.

Мельком глянул на светящуюся вывеску над входом: «Ночное кафе-мороженое» — и скептически скривился: интересно, кто это по ночам предпочитает лакомиться мороженым?

Людей в зале было много, но нужного Слегину человека среди них не было видно. Слегин задумчиво провел пальцами по уху и вдруг увидел дверь с надписью «Служебные помещения. Посторонним вход запрещен», откуда как раз выскочил официант с пустым подносом.

Ситуация прояснилась.

Не обращая внимания на разбитного метрдотеля, вкрадчиво преследовавшего его по пятам, Слегин пересек зал и толкнул заветную дверь. За ней обнаружился коридорчик, устланный дорогими коврами и воняющий дешевыми женскими духами. В коридорчике оказалось много других дверей, из-за которых выплывал характерный звон бокалов и раздавались приглушенные голоса. Где-то раздался пьяный женский смех, переходящий в дурашливый визг.

Не оборачиваясь, Слегин небрежно ткнул локтем надоевшему метрдотелю под ложечку и, не сочувствуя его мучениям, вызванным болевым шоком, пошел по коридору, приоткрывая и тут же закрывая все двери подряд.

Человек с подобием конского хвоста на затылке обнаружился в четвертом по счету кабинете с правой стороны. Он был один. И он был очень занят. Навалившись грудью на стол и по-светски зажав вилку в кулаке, он жадно поглощал какое-то месиво из огромных кусков скверно прожаренного мяса и картофельного пюре. Портфель Слегина мирно покоился в кресле рядом со столом.