Людей минутная любовь - [20]

Через неделю Виталий улетел. Накануне принес коньяк, разлил по стопкам и, прежде чем поднять рюмку, протянул Светлане обручальное кольцо:

- Нравится?

Кольцо было широченное, высшей пробы, зеленоватое.

- Нравится.

- Бери. Твое, - потянулся за коньяком. - Одевай. Думает о чем-то. О чем? Вещи собирай.

Светлана вертела в руках кольцо... Предложение руки и сердца она представляла иначе. Но решила не усложнять. Примерила кольцо, сказала, любуясь золотом:

- Послушай, давай попробуем жить вместе здесь. Квартира у меня есть. Зачем лететь на север?

- Заработать. - Виталий расхаживал по комнате. - Что я здесь получу? Усмехнулся. - На кабак и тот не хватит. - Остановился возле Светланы. - А там на машину заработаем. Поедем.

Виталий уже месяц говорил об отъезде, и месяц думала Светлана, как ей быть, если он позовет ее с собой. Когда она смотрела, как давится Антон пустой картошкой и как радуется принесенным ею из ресторана яблокам и апельсинам, она начинала собирать вещи. И тут же представляла вереницу однообразных вечеров с водкой и разговорами о том, кто сколько заработал, откуда что привез и сколько по этому случаю выпили. И снова водка, и снова разговоры, кто что достал, сколько заработал, сколько выпили, и снова водка... Об Антошке Виталий даже не спросил ни разу...

- Нет, Виталик, - Светлана сняла кольцо, положила на край стола.

- Почему?! - Виталий, буквально, опешил, видно, он считал, что его прерогатива решать, ее - мечтать о его предложении.

- Ты уверен, что я тебя люблю? - глядя в стол, спросила Светлана.

- Полюбишь, - усмехнулся Виталий.

- Да? - Светлана быстро глянула на него, ей стало интересно: что предстоит открыть в Виталии жене? Какие такие достоинства, скрытые от посторонних? - За что?

- За деньги. - Виталий усмехнулся, обводя откровенным взглядом ее бедную комнату. Маленький, невзрачный... суетливый... И Светлана вновь почувствовала, как безнадежно она одинока.

Весна. У Светланы начинается грипп, а, возможно, она простудилась, когда мыла с ребятами окна в классе. Окна мыть было трудно, верхняя фрамуга того и гляди сорвется на голову, а нижняя приоткрывается едва ли сантиметров на десять, и сегодня обе руки Светланы были поцарапаны и саднили (Заставить бы мыть эти окна тех, кто такие школы спроектировал).

С утра Светлану знобило, веки давили на глаза, голова была огромна и тяжела. Сразу после уроков, отменив дополнительные занятия, Светлана ушла домой, легла, и воздух давил на нее, и постель жгла.

Звонок ударил по ушам. Светлана открыла, ожидая получить грозную записку от Екатерины: сегодня та собирала на какое-то совещание. На пороге стоял незнакомый мальчик, но в руках у него записки не видно.

- Не подходи ко мне.

- Мама сказала, чтобы вы взяли тридцать пять рублей и пришли после обеда, - деловито сообщил мальчишка, он был не старше первоклассника.

- Куда пришла? Зачем? - Светлана решила было, что мальчик ошибся квартирой. Потом подумала, что, возможно, знает не всех детей своих коллег.

- В магазин. К моей маме, - настойчиво уточнил мальчик.

- К какой маме? Я тебя первый раз вижу.

- Я брат Эдика Бурыкина, - вскинув голову, терпеливо объяснял мальчик. Мама сказала, что будут босоножки, белые, импортные, как вы хотели.

- Спасибо тебе. И маме спасибо.

Да разве дойдет она до магазина? А лето придет, не в чем же ходить. А белые всегда надеть можно и ко всему. Но отдать тридцать пять рублей и опять остаться без копейки? А как занимать, если за ремонт еще не расплатилась.

Светлана легла, в раздумье, и снова звонок: пришла мама Светы Шестаковой.

- Вы только не подходите ко мне, - предупредила Светлана.

- Да я только что отгрипповала, - отмахнулась Шестакова, выкладывая на стол вафельный торт и соевые батончики. - Ничего путевого в нашем магазине нет.

- Да что вы... - начала Светлана, но Шестакова ее перебила:

- Вы не говорите в классе, а то еще восстанут против Светки, скажут: мама подлизывается.

- Да...

- Да не из-за Светки я к вам пришла, что вы волнуетесь. Из-за вас, - и Шестакова оглянулась на дверь кухни.

- Ну, давайте чай пить, - сказала Светлана.

- Не надо чаю, у меня тут кое-что поинтересней есть. Я вас лечить пришла, - Шестакова достала из сумки пузырек со спиртом. - Света вчера посуду не помыла, комнату не убрала, фыркала весь вечер. Говорю мужу: "А ну-ка вмажь ей". А она: "Я расскажу Светлане Викторовне, какими методами вы меня воспитываете". А? Методами. Ну, муж и говорит: "Ну, ее. Ведь расскажет. Неудобно будет". Она, когда в пятьдесят четвертой училась, регулярно получала. Как в субботу в школу схожу, так приду и выдам очередную порцию. Я ей говорю: "Вот уйдет Светлана Викторовна из школы, ты у меня сразу за все получишь". А она посмотрела на меня, как на дуру: "Светлана Викторовна? От нас? Какая глупость!"

В дверь позвонили.

- Открыта, - крикнула Светлана.

Вошли, пыхтя, Гена и Эдик.

- Светлана Викторовна!

- Ко мне не подходите! - стоя на пороге комнаты сказала Светлана.

- Мы не подходим. - Ребята поставили на пол сумку. - Вот молоко, таблетки и колбаса. А масла нет. С Антоном договорились.

Шестакова глядела на ребят каким-то странным взглядом, словно все старалась и никак не могла чего-то понять.