Любой ценой - [56]
– Может быть ты и прав, – признал Лэнгтри. – В то же самое время, Причарт всегда может официально объявить, что отказывается от дальнейших переговоров, прежде чем нанести новый удар. А если она на этот раз будет достаточно аккуратна в соблюдении дипломатического протокола, не подкрепит ли это её заявление, что и в прошлый раз она пыталась его соблюсти?
– Это настолько макиавеллевская логика, что моя голова начинает болеть уже при попытке её обдумать, – пожаловался Белая Гавань. – Но, учитывая положение дел на фронтах, зачем бы ей пытаться предпринимать что-то настолько сложное?
– Откуда, чёрт побери, мне знать? – раздражённо заявил Лэнгтри. – Всё, что я могу тебе сказать, это то, что ей уже случалось действовать способами по меньшей мере настолько же «макиавеллевскими». И в военном отношении я могу разглядеть логику в решении предложить с их стороны временно приостановить войну.
– Знаю, – устало сказал Белая Гавань. Он покачал головой, откинулся и прижал Саманту к груди. – У меня была абсолютно такая же беседа с Вилли.
– Ну, у него есть резоны. В настоящий момент, по твоему собственному анализу, у нас всё ещё что-то вроде паритета в военной области. Но равновесие будет смещаться в их пользу в течении следующего года или около того. Не имеет ли смысл для них использовать дипломатию, чтобы нейтрализовать наш флот без единого выстрела, пока они не нарастят свой до достижения решающего превосходства?
– Конечно имеет. И я не предлагаю считать хевов самыми заслуживающими доверия людьми во всей известной галактике. Или даже что Причарт хотя бы относительно заинтересована в переговорах, основанных на доверии. Возможно имеет значение то, что она, по крайней мере, предлагает вести мониторинг плебисцитов на спорных планетах третьей стороной, но я запросто готов согласится, что все это только попытка показать товар лицом. Дело в том, что если они нанесут удар такой же силы, как и в прошлый раз, если они нанесут его в одно уязвимое место и если они будут готовы смириться с потерями, то смогут опрокинуть нас хоть завтра. Дай мне восемь месяцев – шесть; черт побери, дай мне четыре месяца! – и я сделаю так, что цена, которую придется заплатить за подобную атаку, будет столь высокой, что даже Оскар Сен-Жюст заколебался бы, прежде чем её заплатить! Это мы можем купить ценой вступления с ними в переговоры. Время, чтобы встать на ноги.
– Хэмиш, этого не будет, – сказал Лэнгтри мотая головой. – Этого не будет по множеству причин. Потому, что мы не можем им доверять после того, как они столько лгали. Потому, что даже в докладах адмирала Гивенс признаётся, что в настоящий момент мы не можем быть уверены, кому больше на пользу, в военном смысле, пойдёт прекращение огня. Потому, что тот факт, что именно они предлагают перемирие, подразумевает, что оно пойдет на пользу им- по крайней мере по их мнению – больше, чем нам. Потому, что мы не можем позволить им восстановить лицо в дипломатическом смысле и завоевать межзвёздное общественное мнение. И, честно говоря, потому, что королева ненавидит их чистой, яростной ненавистью. Если ты хочешь, чтобы она села с ними за стол переговоров, после всего того, что случилось, то тебе потребуется продемонстрировать ей, что мы таким образом получим существенное преимущество, не дав хевам соответствующим образом укрепить свою позицию. А правда заключается в том, Хэмиш, что ты не сможешь этого обещать.
– Нет, – признал через мгновение Белая Гавань. И голос, и лицо его были отмечены печатью усталости. – Не смогу. Если быть честным до конца, то какая-то часть меня действительно верит в то, что они предлагают. В то, что их требования, которые они всё еще предъявляют, довольно-таки чертовски минимальны, учитывая, что они в настоящее время занимают все спорные планеты. Но я не могу это доказать. И я не могу доказать, что моё собственное знание наших слабостей не заставляет меня переоценивать эти несколько месяцев отсутствия оперативной активности.
– Я знаю. – Лэнгтри смотрел на него практически с состраданием. – И еще я знаю, – добавил он необычно мягким тоном, – что герцогиня Харрингтон продолжает верить в то, что нынешнему руководству хевов – или, по крайней мере, некоторым его членам – можно поверить на слово.
Уши Саманты дернулись, Белая Гавань вскинул взор и его глаза сузились при упоминании имени Хонор, но взгляд его Лэнгтри встретил уверенно.
– Так уж сложилось, – продолжил министр, – что я также с огромным уважением отношусь ко мнению герцогини Харрингтон. И понимаю, что вы двое – и Эмили, безусловно, – стали близкими союзниками как в политическом, так и в военном смысле. Но в данном конкретном случае, полагаю, я должен согласится с королевой и Вилли в том, что она заблуждается. Действия хевов никак нельзя назвать действиями честных людей, которыми она их считает. Возможно, тому есть множество смягчающих обстоятельств, но факт остается фактом. И решения наши мы должны принимать исходя из демонстрируемого хевами поведения, а не из наших представлений об их внутренней сущности.
