Любой ценой - [261]

инцидента – с солли, то «Санскрит» является нашей наилучшей возможностью.

– Очень хорошо. – Елизавета вновь обвела министров взглядом, затем резко и решительно кивнула.

– Вилли, я намерена набросать проект ноты Причарт. Она не будет вежливой. Я собираюсь официально и публично осудить её действия и уведомить её о том, что не имею намерения когда-либо где-либо встречаться с кем-либо, использующим убийства в качестве обычного орудия. И я также собираюсь уведомить её, что мы намереваемся немедленно возобновить боевые действия.

Грантвилль кивнул.

Формально он мог отклонить политические решения Елизаветы. В действительности, по её позиции было ясно, что единственным способом, которым он мог против них выступить, будет подача заявления об отставке. И он ничуть не сомневался, что после того, как королева изложит своё видение случившегося и объяснит, почему она приняла именно такое решение, оно будут пользоваться всеобщей поддержкой и одобрением. Она сможет без труда подыскать другого премьер-министра, который проведёт их в жизнь.

Всё это было достаточно справедливо, однако не имело значения. Поскольку главным было то, что он был согласен с королевой.

– Тони, – продолжила Елизавета, обращаясь к министру иностранных дел. – я желаю, чтобы наше уведомление о возобновлении военных действий было выражено абсолютно четко. Мы, в отличие от них, не собираемся предпринимать наступление без предварительного объявления военных действий, и я желаю, чтобы это было донесено до всей галактики путем публикации нашей ноты межзвёздными агентствами новостей одновременно с её отправкой. На сей раз никто не должен получить ни малейшей возможности обвинить нас в подтасовке переписки. Ясно?

– Ясно, Ваше Величество, – сказал Лэнгтри и Елизавета обратилась к Хэмишу.

– Хэмиш, я желаю, чтобы приказы Восьмому Флоту были отданы немедленно. Операция «Санскрит» с настоящего момента снова вводится в действие. Я желаю, чтобы активное планирование началось немедленно, и я хочу, чтобы удар по хевам был нанесён как можно быстрее.

Улыбка Елизаветы могла посрамить гексапуму.

– Мы дадим им их официальное уведомление, – угрюмо произнесла она, – и я надеюсь, что ублюдки им подавятся!

Глава 53

Министры кабинета Элоизы Причарт в ошеломлённой тишине сидели вокруг стола заседаний. Лесли Монтро только что закончила зачитывать официальный текст гневной ноты Елизаветы Винтон и каждый из находившихся в кабинете чувствовал себя так, как будто только что получил хороший удар в живот.

Кроме Причарт. Она пережила это ощущение на девяносто минут раньше, когда Монтро принесла ноту в её кабинет. Теперь же она глубоко вздохнула, подала кресло немного вперёд и опёрлась локтями на стол в позе, которая, как она надеялась, свидетельствовала об уверенности.

– Теперь вы всё знаете, – просто сказала она.

– Она сошла с ума? – вопрос Тони Несбита наверное должен был звучать яростно; однако вместо этого он прозвучал горестно. – Бога ради, почему она думает, что это сделали мы? Какие у нас могли быть мотивы?

– Они уже обвиняли нас в попытке убийства Харрингтон, – ответила Причарт. – И, честно говоря, находись я на другой стороне, я тоже была бы убеждена в нашей причастности к этому покушению. Харрингтон была бы для нас логичным кандидатом на устранение, если бы мы могли этого добиться.

– Разумеется, то, что мы знаем, что мы этого не делали, радикально меняет для нас картину. Это для нас очевидно, что покушение совершил кто-то другой. Тем не менее, в случае Харрингтон, это не слишком очевидно для манти, и я могу придумать для нас несколько логичных причин, чтобы попытаться убить и Вебстера, если бы мы вообще намеревались пользоваться такими методами. Улики того, что мы были непосредственно замешаны в убийстве Вебстера, тоже чертовски серьёзны, даже если мы твёрдо знаем, что они сфабрикованы.

И вот теперь происходит покушение на королеву Берри и, очевидно, принцессу Руфь. Кого ещё они могут в этом обвинить?

– Но ведь мы предложили обсудить с ними заключение мира, – сказал Вальтер Сандерсон. – Зачем бы нам это делать, а затем сознательно срывать нами же и предложенную мирную конференцию? В этом нет никакого смысла!

– На самом деле, господин министр Сандерсон, – заметил Кевин Ушер, – боюсь, что как бы ни разгневана сейчас была Елизавета, её подозрения на наш счёт не столь нелогичны – или, по меньшей мере, необоснованны – как бы мне хотелось.

– Что это означает? – потребовал ответа Сандерсон.

– Госпожа президент? – Ушер вопросительно взглянул на Причарт и та кивнула в ответ.

– Давайте, Кевин. Расскажите им.

– Да, мэм.

Ушер обратился к присутствующим министрам.

– Несколько месяцев назад я просматривал кое-какие из старых файлов Госбезопасности. Как вы знаете, мы захватили так много секретных дел, что разборка их потребует буквально годы. Эти, однако, несли отметки чрезвычайной секретности – и МВБ и БГБ. Это было достаточно необычно для того, чтобы возбудить моё любопытство, так что я с ними ознакомился. И, оказывается, история наших отношений с Домом Винтонов длиннее, чем я думал.

Сандерсон нахмурился, как будто подгоняя директора Федерального Следственного Агентства, и Ушер чуть улыбнулся.