Любовный реванш - [44]

— У всех Паркеров большие семьи, — продолжала Дайана, следуя приглашению и усаживаясь на одну из табуреток. — А у вас только один ребенок?

— Да. Его зовут Роберт. Роби. Ему восемь лет.

— Я видела, как он садился в школьный автобус сегодня утром. Он просто восхитительный малыш.

— Да, — улыбнулась Джени.

— Энни Карпентер говорила, что вам нужен помощник по дому, который позже приглядит за мальчиком, когда вы будете в клинике.

— Да, я была бы рада, если бы вы кого-нибудь порекомендовали.

— Почему? Мне самой хочется помочь вам, — ответила Дайана без колебаний. — Хотелось бы, чтобы и Роби был возле меня. Этот старый дом, на верху холма, кажется очень пустым. А Роби и мой старший внук одного возраста и могли бы играть вместе.

— Я… Спасибо… — Джени была в замешательстве. Там, в Нью-Йорке, требовались недели, чтобы найти няню, а сегодня одно улыбающееся лицо миссис Паркер заставило ее принять решение. — Я думаю, сыну с вами будет хорошо.

— Вот и славно, — обрадовалась Дайана, польщенная комплиментом. — Может, еще что-нибудь нужно по дому?

— Я не знаю, как пользоваться печкой. Октябрьские дни были теплые, но сегодня похолодало, и по телевизору предупредили, что ожидаются заморозки.

Печка была большая, старая и заканчивалась ступенями под потолком.

— Не думайте об этом. Джони Бертон на прошлой неделе проверил ее — печь прекрасно согреет вас зимой. А Том скоро придет и займется растопкой.

— Том?

— Да, мой сын, Томас. Он присматривает за этим домом.

— По-моему, Энни что-то говорила о нем.

— Том — хороший парень, у него золотые руки. Он холостяк.

За дверью мелькнула чья-то тень, и раздался приятный мужской голос.

— Я слышу, обо мне здесь говорят?

— Я только что сказала о тебе нашей новой соседке.

— Входите, пожалуйста, — пригласила Джени.

— Вот уж никогда не думал, что умение обращаться с инструментами и холостяцкая жизнь такие ценные качества, — съязвил Том, открывая дверь.

Дайана пропустила мимо ушей его насмешку.

— Том, это Джени Филд.

— Здравствуйте.

Томас Паркер был высокий широкоплечий мужчина с прямым носом, тяжелой челюстью и копной непослушных черных волос. Глаза у него были серые, а ресницы черные. В одной руке он держал гаечный ключ и отвертку, а в другой — сложенную в трубочку газету. Он положил ее на стол и протянул Джени мозолистую руку. Ни один из мужчин, которых она знала, не имел таких рук.

— Добро пожаловать на ферму Виллоу Крик, мисс Филд.

— Благодарю. — Джени заметила, как ее маленькие белые ручки исчезли в огромных мужских руках. Почувствовав силу его рукопожатия, она быстро отдернула руку. Наверное, слишком быстро, чтобы это выглядело по-дружески. Но она поняла это слишком поздно. Том нахмурился. Ей следовало бы помнить, что здесь пожатие руки означает больше, чем просто вежливое приветствие.

— Если вам что-нибудь понадобится, то Том живет в гараже, через дорогу.

— В гараже?

Джени уже давно заметила красный гараж по другую сторону дороги. Его невозможно было не заметить— он стоял, прямо, перед окнами ее дома, свежевыкрашенный, с привлекательной серо-черной шиферной крышей. На фасаде его красовалась большая вывеска— «Паркер. Запчасти. Ремонт. Томас Паркер — механик-владелец».

— Том ремонтирует машины, — объяснила Дайана, увидев, что Джени смотрит в сторону гаража. — Большие машины, комбайны, тракторы, косилки. Его отец и братья работают на ферме, это еще выше на холме. — Она показала в сторону фермерского дома, еще большего, чем у Энни, с круглым крыльцом, высокими узкими окнами и зелеными ставнями. Крышу покрывал темно-красный шифер. — Это и есть ферма Виллоу Крик. Раньше здесь останавливался дилижанс из Колумбуса в Цинциннати.

— Вы скоро будете знать о нас все. — Том подталкивал мать к выходу. — Я затоплю печь и почему бы вам не устроиться спать на ней на ночь?

Джени вспыхнула. Ужасно, что чужой человек так быстро уловил в ней боль и усталость, которые она, как будто небезуспешно, пыталась скрыть от окружающих.

— Ой, дорогая, извини, я тебя совсем заболтала.

Пухлое лицо Дайаны выражало смущение и угрызение совести.

— Да нет, что вы, посидите еще, — возразила Джени.

— Нет, я пойду, вот только Том растопит печь. Поторапливайся, сынок.

— Слушаюсь. Не успеешь и глазом моргнуть, как все будет готово. — Он исчез в погребе и через пять минут появился на кухне. — Все в порядке. На всякий случай термометр висит на стене в гостиной.

— Да, я уже заметила его вчера вечером.

— Не беспокойтесь, если услышите, как огонь будет издавать странные звуки. Это нормально для печки, которая старше всех нас вместе взятых.

— Хорошо, — ответила Джени.

Обычный разговор, однако, несмотря на усталость, Джени почувствовала странную связь между собой и этим мужчиной. Какой он сильный, надежный и как спокойно рядом с ним. Так, как она хотела бы, чтобы всегда было в жизни. Их взгляды встретились.

— Не беспокойтесь, — повторил Том.

Он даже не улыбнулся, а только слегка прикоснулся к козырьку кепки.

— Мы уйдем, и вы отдохнете. Я уже предупредила Эмму, чтобы она приглядела за вашим мальчиком в школе, как бы он не перепутал номер автобуса.

— Большое спасибо.

Что еще могла она ответить, обескураженная таким дружеским участием. Ей очень понравилась эта женщина. Джени привыкла быстро оценивать людей и обычно доверяла своей интуиции. И сын Дайаны ей понравился. Однако, здесь было много сложнее. В отношениях с мужчинами, она никогда не доверяла интуиции. В конце концов, ее любовь к Мартину Фишеру и все, что из этого вышло, — самая большая ошибка в ее жизни.