Любовный пасьянс - [41]

Городецкий качнул головой, отгоняя наваждение.

— Да, действительно, — медленно сказал он, — вы особенная.

— Поверьте мне, не только я. В каждой женщине есть что-то особенное, — скромно сказала Алена.

Про себя она подумала, что далеко не в каждой. В его жене, насколько Алена успела ее разглядеть, этого «особенного» не было. Ну ни капельки.

12

Званый обед дома у Вики прошел не то чтобы безупречно, но вполне сносно. Андрей приехал за час с громадным букетом темно-пурпурных роз, был мил и застенчив — ни за что не подумаешь, что этот милый пухлый юноша мог так по-хамски вести себя. Но Вика уже не позволяла себе расслабиться — если человек хоть раз показал свое дрянное нутро, нет никакой гарантии, что пакость не вылезет еще раз. Но договор есть договор — она прекрасно понимала, что утверждение на роль еще ничего не гарантирует. Аникеев ей недвусмысленно намекнул, что еще есть время все переиграть, и, если она откажется от своих обязательств, то и он ничего хорошего ей не обещает. «Вы же понимаете, Виктория Петровна, — сладким голосом объяснил Аникеев, — что ни один мужчина не может устоять перед такой красивой Девушкой, как вы. И Андрей — не исключение. Он просто поддался вашим чарам и перестал владеть собой. Обещаю за него, что этот прискорбный случай больше не повторится». Скрепя сердце Вика согласилась продолжить игру.

Поэтому, когда пришла Катя, Вика старательно исполнила роль молодой любящей жены. Они очень мило посидели втроем часа два, а потом Андрей с приличествующими случаю извинениями удалился «по делам», нежно поцеловав «жену» в щечку и пригласив гостью заходить почаще.

Девушки убрали со стола, принесли в комнату початую бутылку шампанского «Вдова Клико» и уютно устроились — Вика в кресле у резного круглого столика, Катя — рядом с ней на маленьком диване.

На Викином антикварном диванчике Катя смотрелась превосходно — словно картина нашла наконец достойную раму. Хрупкая девушка в длинном светлом платье, длинные волосы собраны на затылке в тяжелый узел, лишь золотистые завитки, как легкое облачко, реяли над белым чистым лбом. И глаза у нее такие прозрачные и светлые, словно она не подозревает о грязной изнанке жизни. А может быть, и на самом деле не подозревает. «Теперь я, кажется, понимаю, в чем ее секрет, — подумала Вика. — Она опоздала родиться. Ее место — в девятнадцатом веке, в семье какого-нибудь московского князя или графа. Кити Щербацкая — вот кто она такая. И внешне ужасно похожа».

— О чем ты задумалась? — поинтересовалась Катя.

Вика рассмеялась:

— Да так, всякие глупости. Знаешь, Катюша, я решила, что ты похожа на одну из героинь «Анны Карениной».

— Но ведь не на Анну же, да?

— Нет, на Кити.

Катя улыбнулась:

— Ну, раз на Кити, тогда пусть.

— А тебе не нравится Анна? — удивилась Вика.

Катя слегка передернулась:

— Нет.

— Странно. А почему?

Катя на минутку задумалась, словно решала про себя: говорить или не говорить. Потом все же нехотя объяснила:

— Она слишком много думает о себе.

— Но ведь это же естественно! — вырвалось у Вики.

— Вовсе нет! — горячо запротестовала Катя. — Для нее весь мир — как огромное зеркало, в котором отражается она одна. Анна ведь, кроме себя, никого не видит. И мучает всех вокруг — и мужа, и Вронского. Ей все кажется, что ее недостаточно оценили. Она даже сына любит только «для себя». Разве это любовь?

Вика усмехнулась:

— Интересная трактовка «Анны Карениной». Очень оригинальная. Думаю, что ни один режиссер с тобой бы не согласился. Не говоря уже о литературоведах.

Катя машинально поправила прядь золотистых волос:

— А я им этого и не скажу. Я только тебе.

— Спасибо за доверие.

Вика поднялась с кресла, разлила по бокалам остатки шампанского и протянула один из бокалов Кате:

— Давай выпьем за любовь!

— Давай, — согласилась Катя.

Золотистое шампанское еще не успело нагреться, и холодные пузырьки приятно покалывали нёбо. Вика выпила почти половину отставила бокал и вдруг спросила:

— А что такое, по-твоему, любовь, Катюша?

Катя опустила глаза.

— Это сложно объяснить…

— А ты попробуй.

— Это, наверное, прозвучит несколько высокопарно… Самопожертвование. Когда все забываешь ради другого человека, растворяешься в нем. Тебя отдельно словно уже и не существует. Отдаешь ему всю себя, ничего не требуя взамен.

— Ого!

— Знаешь, я думаю, что без Володи я просто умру. Даже не так — не умру, а растворюсь в воздухе. Меня просто нет без него, я себя не чувствую… Нет, опять не то. Это очень сложно объяснить.

— А ты попробуй, — снова сказала Вика.

— Мне все время надо его видеть, дотрагиваться до него. Это, наверное, глупо, но я думаю, что женщину Бог действительно создал из ребра мужчины. Она не сама по себе, она — просто его часть. И я чувствую себя частью Володи, и…

Катя смущенно замолчала и посмотрела на Вику виновато:

— Ну вот, опять, наверное, глупость сказала?

— Почему же? — Вика задумчиво смотрела на нее. — Катюша…

— Что?

— И тебе не страшно?

Катя непонимающе вскинула ресницы:

— А чего мне бояться?

— Ну, вот такой зависимости?

Катя покачала головой:

— Иногда. Я иногда думаю, что мне ужасно повезло, что Володя тоже любит меня. Если бы он меня не любил… Даже не знаю, что бы тогда было.