Кейт заставила себя развернуть распечатку.
Ее сердце ликовало. Она ему небезразлична. Он хочет, чтобы она ему доверяла.
Кейт осторожно сложила бумагу и вернула ее Джейку.
— Хорошо.
Он сузил глаза, как будто сомневаясь, что верно ее расслышал.
— Хорошо?
Она кивнула.
— Хорошо. Я верю тебе.
Джейк с надеждой улыбнулся. Когда он обнял Кейт, она почувствовала не только желание, но и легкий страх. Но она прогнала прочь это чувство. Она только пообещала, что будет ему доверять. Но одного доверия для любви мало.
Джейк проснулся. Подушка еще пахла Кейт, и, судя по звукам, она принимала душ в ванной.
Несколько минут Джейк лежал в постели. Он почувствовал возбуждение, когда вспомнил, как она отвечала на его объятия прошлой ночью. Как стонала каждый раз, когда он обхватывал губами ее соски. Как ее кожа оказалась на вкус одновременно сладкой и пряной. Как она со стоном повторяла его имя, возносясь на вершину блаженства.
Ему никогда не забыть, как он занимался любовью с Кейт. Но одно воспоминание будет ему еще дороже. Неуверенная улыбка на лице его жены, когда она сказала, что будет ему доверять.
Джейк поднялся с кровати и направился в ванную. Войдя, он услышал, что она еле слышно что-то напевает. Ванная была окутана паром и ароматом ее лавандового геля для душа.
Он закрыл глаза, вспоминая, как однажды представил себе Кейт в пенистой ванне.
Когда-нибудь, после того как родится ребенок, он займется с ней любовью в ванне. Но сейчас ему будет достаточно обнаженной Кейт в геле для душа.
Он снял шорты и открыл дверь душевой кабинки. Губы Кейт тронула легкая улыбка.
На ее ресницах и коже висели капли воды, образуя ручейки, которые стекали по груди. Соски затвердели, их темно-розовый оттенок контрастировал с кремовой кожей. Ее талия до сих пор была удивительно узкой, несмотря на растущий живот.
Он почувствовал, что его возбуждение становится еще сильнее. Только тогда Джейк понял, что впервые увидел Кейт обнаженной в полный рост. При свете дня.
При виде ее женственного тела его почему-то охватила гордость. Через минуту он почувствовал, что Кейт напряглась. Он снова перевел взгляд на ее лицо и увидел, что она больше не улыбается.
— До беременности у меня была хорошая фигура.
Ее неуверенность едва его не рассмешила.
Он подошел к Кейт и приподнял ее подбородок, чтобы она взглянула ему в глаза и поняла, что он говорит правду.
— Ни одна женщина не сравнится с тобой по красоте.
— Да, конечно. Толстые бедра, разбухший живот…
Он поцеловал ее в губы, заставив замолчать. Несмотря на страхи Кейт, он почувствовал, что ее губы тают от его поцелуя, что она прижимается к нему.
— Ты сказала, что веришь мне.
В ее глазах промелькнуло колебание. Потом она кивнула:
— Да.
— Тогда поверь, что я не стану тебе лгать. Никогда.
Она вглядывалась в его глаза, безуспешно пытаясь найти признаки неискренности. Он погладил ее живот.
— Когда я вижу тебя такой, знаю, что это благодаря мне, что это наш ребенок… Я никогда не видел ничего эротичнее.
Ее губы снова изогнулись в улыбке. Немного нерешительной. И застенчивой. Но такой волнующей, что у Джейка от нежности сжалось сердце.
Он снова притянул ее к себе и вложил в поцелуй всю силу своего чувства.
Ее кожа была теплой и влажной, а на вкус — сладкой, как свежая дождевая вода. Он мог всю жизнь целовать эту шею. Чувствовать, как под его поцелуями бьется ее пульс. Слушать, как она со стоном произносит его имя. Гладить ее шелковистую гладкую кожу и ласкать чувствительную грудь.
Ему хотелось, чтобы это продолжалось вечно. Но еще сильнее было желание сделать Кейт своей.
Его рука скользнула ниже. Пальцы коснулись нежной кожи между ее ног. Он погрузил большой палец в женское лоно и принялся его легонько массировать. У Кейт вырвался стон.
Когда ее тело задрожало в предвкушении развязки, Джейк прошептал:
— Я хочу быть внутри тебя.
— Да, — задыхаясь, произнесла она. — Сейчас.
Джейк собирался выключить воду за спиной у Кейт — они могли лечь в его постель всего через несколько минут. Но он не успел. Кейт повернулась, наклонилась и уперлась руками в стенку душа.
Ему не понадобилось дальнейшего поощрения. Он слегка раздвинул ей колени и вошел в нее. Они оба застонали.
Удовольствие было таким сильным, что сначала он едва мог пошевелиться. Кейт выгнула спину и прижалась к нему. С другой женщиной он никогда не испытывал ничего подобного.
Он даже не помнил других женщин. Только Кейт. Ее объятия. Ее поцелуи и ласки.
Она никогда не надоест ему.
