Любовный дурман - [10]

Элисон резко отдернула руку.

– Слушайте, Пол, если мы хотим остаться друзьями, то должны вести себя разумно.

– Разумно! – простонал он.

– Неужели два человека не могут наслаждаться обществом друг друга безо всяких глупостей?

– Если вы считаете любовь глупостью…

– Не думаю, что речь идет о любви. Я имею в виду настоящую любовь.

Пол подпер руками голову и грустно посмотрел на девушку:

– Боже мой! Девушка с идеалами. Бедное дитя, разве вы не знаете, что идеалы ушли в прошлое вместе с кринолинами?

Элисон была непреклонна:

– Мне об этом ничего не известно. – И тут же ее мысли обратились к Бретту. Есть ли у него идеалы? Что привело его в эту глушь, заставило отказаться от карьеры?

Пол преувеличенно громко вздохнул:

– Печальный случай задержки развития. Но вы повзрослеете, милая моя, хотя это и немного жаль. Вы так юны и прелестны…

– Почему вы пригласили меня на ужин? – резко спросила Элисон.

Казалось, Пол удивился:

– Что за вопрос? Но раз уж вы спросили, отвечу, что пригласил я вас на ужин, потому что вы интригуете меня. Вы нечто совершенно новое и загадочное для меня. Как я уже сказал, сегодня не встретишь такого невинного, воздушного создания. И потом, наша встреча сегодня утром была такой романтичной, вы не находите? А теперь скажите, почему вы приняли мое приглашение?

– Туше! – рассмеялась Элисон. – Мне непросто ответить на ваш вопрос. Даже не знаю. Я очутилась в совершенно новом месте, а вы тут уже давно. Я благодарна вам за вашу помощь сегодня утром, хотя на самом деле, наверное, преувеличивала опасность. Должно быть, мне очень хотелось познакомиться с ночной жизнью этого городка.

Пол усмехнулся:

– Честный ответ, как я и ожидал! И обещаю, вы увидите ночную жизнь.

– Нет, я совсем другое имела в виду, – поспешно заверила его Элисон. – Мне вполне достаточно поужинать с вами и познакомиться с участниками съемочной группы.

– Но это только начало, – произнес Пол, вставая и подавая ей руку. – А сейчас мы пойдем смотреть танцовщиц, которых я специально выписал из Касабланки для съемок в моем фильме. Они будут выступать в кинотеатре рядом с отелем. Танцовщицы приехали только вчера, и я еще не видел танцев, так что это своего рода репетиция.

Элисон вздохнула с облегчением. Если это связано с работой Пола, то вряд ли он попытается еще больше сблизиться с ней, чего она так опасалась весь вечер. К тому же, когда они выходили из отеля, к ним присоединилась Дариен Щевас, как ни в чем не бывало взяв Пола под руку.

– Мы идем смотреть танцы? – спросила она, и Элисон еще раз вздохнула с облегчением. – Он хорошо вас угостил? – спросила Дариен с материнским участием. Интересно, что связывает ее с режиссером?

– Ужин был просто великолепный, – ответила Элисон, а Пол привлек ее к себе и нежно сжал руку. Дариен рассмеялась. – Полу нравится ходить в сопровождении красивой женщины, но еще больше ему нравится, когда женщин две.

– А кто тебе сказал, что ты красивая?

– Ты сам! И многие другие до тебя. И потом у меня есть зеркало.

– А еще огромный запас тщеславия.

– Ну конечно, – спокойно согласилась Дариен.

– Без него я не смогла бы вынести направленных на меня камер, не говоря уже о режиссере, под чью дудочку мне приходится постоянно плясать.

– Не слушайте ее, Элисон, – предупредил Пол.

Но они уже вышли на маленькую площадь и оказались перед освещенным входом кинотеатра. В фойе толпились участники съемочной группы и несколько арабов в пестрых одеяниях. Наконец все расположились в зрительном зале. Пол выбрал место в переднем ряду, почти не обращая внимания на Дариен и Элисон, поскольку оживленно обсуждал какие-то технические детали со своими помощниками. В конце зала были установлены камеры.

После долгих обсуждений свет в зале наконец погас, и за поднявшимся занавесом оказалась изысканно украшенная сцена, на которой полукругом выстроились танцовщицы: молодые девушки в едва прикрывавших тело шелковых одеяниях. На изящных шеях висели ряды бус, с утканных жемчугом головных уборов свисали вдоль спины длинные шлейфы. На запястьях и лодыжках звенели золотые браслеты. Глаза были густо подведены, как у балетных танцовщиц, что придавало маленьким лицам жалобное выражение. Сколько им может быть лет? – подумала Элисон. Они почти дети. Последовавший за этим танец оказался еще более нелепым – худенькие танцовщицы извивались и подергивались. На Элисон нахлынула волна отвращения. Да еще эта местная пронзительная музыка! Движения танцовщиц были монотонны и совершенно лишены чувственности.

– Неплохо, – услышала она слова Пола, обращенные к Дариен, – но их надо немного оживить, а эти барабаны и флейты никуда не годятся. Вот что! Мы поставим тебя в центре этой группы.

– Пол, я не могу! – возразила Дариен.

– Можешь, любовь моя. Ты мне сама говорила, когда я брал тебя на роль, что сможешь исполнить танец живота, если потребуется.

– Но не как эти девчушки!

– Тем лучше. Они двигаются как зомби. Ты же привнесешь в танец необходимую застенчивость, смешанную с самоуверенностью. И потом, твоя фигура намного лучше, чем у этих костлявых девчонок.

– Пол, ты чудовище! – простонала Дариен, но вид у нее был довольный.