Любовные утехи русских цариц - [146]
Совершенно прав был Стендаль, утверждавший, что «умные женщины не склонны любить заурядных мужчин». Заурядность почти всегда рождает однообразие и скуку в интимных отношениях, а она, как известно, действенная отравительница каждой любви. На недоумение современников, почему это красавица герцогиня Баррийская, дочь известного герцога Орлеанского, влюбилась в уродливого, прыщавого, толстоногого коротышку, который издевался над ней немыслимым образом, тот же Стендаль отвечает: «Он уничтожил в ней чувство скуки». Тем же ответом можно удовлетворить недоумение современников, когда дочь английского Георга III влюбилась до безумия в генерала Томаша Гардена, старше ее на 31 год, одноглазого, с огромным родимым пятном на лбу коротышку, оскорбив «свой высокий род».
И когда и современники, и читатели с недоумением разводят руками, почему это великие монархи типа Людовика XIV или Людовика XV влюблялись в совершенно некрасивых женщин, можно с уверенностью сказать: «Некрасивые — да, заурядные — нет!»
Словом, «скучному гражданину» Васильчикову предложено было немедленно ретироваться, ибо интеллектуальную Екатерину уже не могли удовлетворять «пресные» фавориты. Ей нужен был человек под стать ей по уму и значительно превышающий ее по сумасбродству. А как известно, специальных сумасбродств у Екатерины никогда и не было.
На тему сумасбродств светлейшего князя еще при жизни анекдоты ходили, а после смерти и вовсе целые брошюры вышли. Великий Пушкин очень интересовался личностью этого человека и даже записал порядочное количество о нем историй.
Вот некоторые из них: «На Потемкина часто находила хандра. Он по целым суткам сидел один, никого к себе не пуская, в совершенном бездействии. Однажды, когда был он в таком состоянии, накопилось множество бумаг, требовавших немедленного его решения. Но никто не смел к нему войти с докладом. Молодой чиновник по имени Петушков вызвался представить нужные бумаги князю для подписи. Петушков с бумагами вошел прямо в кабинет, Потемкин сидел в халате, босой, нечесаный, грызя ногти в задумчивости. Петушков смело объяснил ему, в чем дело, и положил перед ним бумаги. Потемкин молча взял перо и подписал их одну за другою. Петушков поклонился и вышел в переднюю с торжествующим лицом: „Подписал!“ Все к нему кинулись, глядят: все бумаги в самом деле подписаны. Петушкова поздравляют: „Молодец!“ Но кто-то всматривается в подпись — и что же? На всех бумагах вместо князь Потемкин, подписано: Петушков, Петушков, Петушков»>[200].
«Когда молодой граф Ш. напроказничал в чем-то и князь Б. собрался пожаловаться самой государыне, родня кинулась к князю Потемкину и умоляла спасти молодого Ш. Потемкин ответил: „Пусть ваш Ш. грубит мне, как может“. И вот в присутствии графа Б., играющего с Потемкиным в карты, тот вежливо обращается к Ш.: „Скажи мне, братец, какой картой мне сыграть?“ — „Ах, отстань, князь, — ответил Ш., — играй, как умеешь, мне надоело“. — „Ах, мой батюшка, — возразил Потемкин. — И слова тебе сказать нельзя. Уж и рассердился“. Услыша такой разговор, Б. раздумал жаловаться»>[201].
Словом, явился во дворец барин и правитель России Григорий (заметьте, тоже Григорий), великий Потемкин, князь Таврический! Не только деревнями русскими своего имени и гусями, переносимыми из избы в избу, он прославился. Не только своим умом и талантом стратега. Он, как яркая звезда, блестел на парадном платье императрицы, поражая оригинальностью и преданностью ей одновременно.
Конечно, Потемкина ни с кем не перепутаешь! Его даже сравнить не с кем! В нем непостижимым образом смешались величие и мелочность, лень и энергия, храбрость и нерешительность, честолюбие и беззаботность. Приступы веселья у него перемежались с припадками дикой меланхолии и хандры! Природа-матушка, казалось, при его рождении напутствовала: все антиподы, все полярности, сюда, в одно тело!
Императрица, как и в случае с Григорием Орловым, познакомилась с ним случайно. Однажды на параде государыня держала в руках шпагу, и ей понадобился темляк. Для тех из читателей, которым незнакомо это слово, сообщаем, что темляк — это петля из ремня или ленты на эфесе шпаги, надеваемая на руку, чтобы крепче держать оружие. Потемкин, тогда девятнадцатилетний унтер-офицер, подъезжает к императрице и вручает ей свой темляк. Он хочет почтительно удалиться, но его лошадь заупрямилась и не захотела отойти от государыни. Екатерина заметила это, улыбнулась и обратила внимание на унтер-офицера. Заговорила с ним. Он ей понравился своей расторопностью. Осведомившись о его имени, государыня уже через несколько дней пожаловала ему офицерское звание, а дальше, как известно, дорога коротка — конечно же, камер-юнкера, что на кодовом языке означало — в фавориты. Вскоре он станет генералом и так же скоро — могущественным, непревзойденным Потемкиным, отличающимся от всех ее фаворитов: ни один из ее любовников не диктовал ей своей воли, Потемкин мог. Циклоп (у него был один глаз) превращается в повелителя, любовника, друга, государственного деятеля, руководителя внешней и внутренней политики России.
