Любовные утехи русских цариц - [12]

Римский папа Александр VI, для которого его «испробованная» им самим и его двумя сыновьями дочь Лукреция стала политическим товаром (он три раза ее замуж выдавал, прежних мужей травя или развод давая), послал в Феррару дипломатов с важной миссией: достоверно узнать, хаживает ли супруг в спальню к жене или обходит, брезгует, получив «подмоченный» товар? Послы папе донесли: «спит с ней». Тот облегченно вздохнул: ну, слава Богу, не придется душить третьего, еще один грех на душу брать!

Да, дорогой читатель, супружество должно быть «испробовано» уже в первую брачную ночь. А то конфуз на весь мир. И так весь мир узнал об абсолютной немощности короля Генриха VI Браганза, и из-за этого «малого» увечья расстроился его брак с королевой Португалии Марией Елизаветой. И даже Папа Римский уж на что твердый человек, всегда воздерживался от разводов, тут только руками развел, никаких контраргументов не имея. Развел супругов без всяких там возражений.

И сколько же недоразумений с этим «испробованным или нет супружеством» нам, дорогой читатель, история преподносит! Вот стоят, высунув языки от усердия, дворцовые писцы при спальне новобрачных — короля Франции Генриха II и Екатерины Медичи с огромными книгами и не решаются вписать сакраментальное: «супружество испробовано», ибо король, так влюбленный в Диану Пуатье, которая была на двадцать один год старше него, подвел супругу к постели, поклонился и вышел. Ну не в силах был изменить Генрих II своей любовнице даже в первую брачную ночь! И пока не появятся их с Екатериной семеро детей, десять лет будет бедная королева ни разу не родившей ходить!

А вот Генрих IV, этот вечный любовник-галант, берущий всех дам, как парфянских кобыл, силой, мнется у постели своей второй жены Марии Медичи, ибо в ее юбках сидит маленькая зловредная карлица и что-то там проделывает и не позволяет законному мужу рядом улечься. Ну, конечно, разъярился король, к любовным затруднениям не привыкший, так «отделал» в первую брачную ночь свою жену, что три дня она горючими слезами заливалась. А потом привыкла. «Стерпится — слюбится». И ни разу не почувствовала желания ему изменить и шестерых детишек ему народила.

А вот «с трудом испробованное супружество» Марии Стюарт со своим хилым, с вечно больными ушами первым мужем Франциском I. Тот вечно хворью маялся, не до любовных утех ему было, хоть водила его Мария Стюарт в лес на совокупление оленей смотреть и пример с животных брать.

А о «неиспробованном супружестве» Генриха VIII и Катерины Арагонской слышали небось? Да, дорогой читатель, это прямо умора какая-то! У Катерины дочь Мария растет, потом ее «кровожадной Мэри» назовут, а коктейли ее имени наполовину из помидорного сока, наполовину из водки во всем мире пить будут, и шесть выкидышей произошло, а влюбленный в другую женщину король заявляет, что супружество неактуально и его никогда не было, ибо Катерина до этого была супругой его брата! Эдак, спохватился!

Ну, Катерина, конечно, в слезы, и Папе Римскому и судьям из верховной коллегии давай доказывать, что «неиспробованным» было ее замужество с первым мужем. «Да семь раз он, мой Артурчик, в мою спальню в течение двух лет хаживал, — уверяла она судей, — но я всегда оставалась нетронутой». Свидетели многочисленные, как всегда в жизни бывает, только путаницу внесли: одни уверяли, что девицей Катерина из супружества вышла, другие, что нет, неправда, и приводили слова короля, когда он вышел из супружеской спальни в первую брачную ночь: «Сегодня я побывал в Испании» (Катерина была испанкой). Но разве это аргумент? — настаивал Генрих VIII. Словом, ничего толком не добившись, король волынку прекратил просто: взял и женился на Анне Болейн, а супружество с Катериной Арагонской объявил никогда не существовавшим. «Для дурака и короля законы не писаны» — есть такая греческая поговорка. Вообще же, дорогой читатель, этот король сильную суматоху в дела об «испробованном супружестве» внес и немалую задачу писцам и дипломатам задал. Они никак не могли решить — было «испробованным» или нет его супружество со следующей женой, Анной Клевской? Эта «фламандская кобыла» ни в коем случае сексуально короля не привлекала. «Ваше величество, — деликатно спрашивают министры, — ну как там у вас? Было с ней или нет?» А король отделывался отговорками, то грудь у нее, видите ли, отвислая, то задница — словом, никак в постель с ней ложиться не желает и благородное для династии дело начать не торопится. И что-то там толкует о своей временной, с физическим недомоганием связанной импотенции.

Но зачастую, дорогой читатель, не физический изъян, а чисто психическая заторможенность является причиной половой немощи мужчин. И совершенно правильно современная медицина поступает — прежде чем мужика к хирургам отсылать, психоаналитика на помощь призывает. Бывает, и излечивает. Такая психическая заторможенность была у французского короля Людовика X. Перед своей первой женой Маргаритой Бургундской, известной развратницей, которая в замке Несль немыслимые оргии устраивала, король в постели представал робким учеником-школьником с опавшим духом и прочими частями тела, а вот перед второй своей женой Клементиной Венгерской — не только рыцарем без страха и упрека, но даже вполне сильным мужчиной. Почему так? По чисто психической причине Маргарита Бургундская, темперамент которой распирал ее натуру во все стороны, как танк неприятеля, напирала на короля в любовном алькове, а Клементина Венгерская лежала тихо, даже не шевелилась. И такая покорность жены была благодатным дождем для высохшего ручейка короля. Брак стал очень счастливым вообще, а в сексуальном отношении особенно. Король так полюбил это когда-то невыносимое для него занятие, что по нескольку раз в день увлекал Клементину в постель, оставляя государственные дела, и беспрестанно ей, как конфетки, бриллианты за рукавчик совал.