Любовные колокола - [9]

— Можно подумать, что решается вопрос вашей жизни и смерти, — проговорил Олджи.

Мадж посмотрела на Олджи огромными ярко-зелеными глазами, полными безысходного отчаяния.

— Что я сделала не так на этот раз? — устало спросила она.

Олджи протянул руку и мягко коснулся ее полной нижней губы подушечкой пальца.

— Вы позволили мне поцеловать себя, — сказал он осуждающе, его брови собрались в угрожающую складку над прямым носом.

— Но… Мистер Вэнс… Олджи, это нечестно. Кажется, у меня не было выбора.

— Потому что вы для меня сексуально привлекательны?

— Я… Думаю, что да. Но только на уровне инстинкта.

— Есть какой-то другой уровень?

— Ох, не путайте меня снова, — взмолилась Мадж. Вдруг глаза девушки стали наполняться слезами, а нижняя губа, еще хранившая тепло от прикосновения Олджи, искривилась. Всеми силами пытаясь скрыть свои слезы, Мадж засунула руки в карманы джинсов и зашагала через поле к машине.

Быстрая ходьба не смогла успокоить. Как только она опустилась на водительское кресло, из глаз хлынули слезы. Дрожащими руками она попыталась вставить ключ в замок зажигания, но не смогла попасть в гнездо. Затуманенными от слез глазами она искоса взглянула на свои работы, сложенные стопкой на пассажирском сиденье, и слезы потекли еще сильнее.

— Что это значит? — услышала Мадж и подняла голову. — О, да вы отвратительно выглядите, — продолжал Олджи. — Я думаю, в таком виде вы не можете ехать. Зайдите в дом и приведите себя в порядок. — И, усмехнувшись, добавил: — В Доме целых одиннадцать туалетов, выбирайте любой. По-видимому, у кого-то из предков майора было несварение желудка. Скоро здесь все будет по-другому: в доме начнется ремонт и все лишнее снесут.

Измученная Мадж вошла в дом. У нее появилась надежда, что Олджи может передумать: в его голосе ей почудились сочувственные нотки. Часть дома, в которой она находилась, сохранилась еще со времен королевы Елизаветы. Туалет, который сразу же нашла Мадж, оказался очень маленьким и сырым, с небольшим грязным зеркалом на стене. Он напомнил Мадж железнодорожный вокзал.

Кое-как приведя себя в порядок, Мадж вернулась к машине. Сначала она решила, что Олджи ушел — около машины его не было. Но вдруг ей почудилось какое-то движение на заднем сиденье «мини». Мадж увидела, что, втиснувшись в ее машину, Олджи деловито разглядывал ее рисунки, а затем стал быстро перелистывать рукопись.

— Э… вы не могли бы слегка сбавить темп?..

— Зачем? Я уже почти закончил.

— Да. Но, боюсь, вы невнимательно смотрите.

— Уверяю вас, куда более внимательно, чем стал бы смотреть обыкновенный посетитель книжного магазина, — обезоруживающе сказал он, взглянув на последний набросок и закрыв папку с рукописью.

С трудом вытащив свое могучее тело из крохотной машины, Вэнс скрестил руки на груди и в упор посмотрел на Мадж своими необыкновенными глазами.

— Ну что ж. Иллюстрации в ваших книгах замечательные. Профессиональные. Но совсем не детские, — сказал Олджи удивительно серьзно.

— Вот почему мне бы так хотелось поработать с документом майора. Я хочу написать сказку для взрослых.

— Дань новому рынку? — деловито спросил Олджи.

— В каком-то смысле. Мне известны несколько книг этого же направления, выпущенные совсем недавно. Они очень быстро разошлись.

— Вы правы. В этой области надо работать очень энергично.

— Да, — радостно согласилась Мадж.

Олджи помолчал, прищурив глаза, и в задумчивости слегка склонил голову набок.

— А почему вы изобразили героиню в современных докмартиновских ботинках, когда она по сюжету должна носить обувь восемнадцатого века?

— Я это сделала, чтобы подчеркнуть, что героиня стала богатой, и ей больше не нужно опираться на костыли. Они должны были обозначать что-то вроде… хирургических ботинок.

— А что, все богачи в восемнадцатом веке носили хирургические ботинки?

— Ну что вы, право! — воскликнула Мадж раздраженно. — Это же такая малюсенькая деталь, на которую никто даже внимания не обратит!

Олджи пожал плечами.

— Может быть. Но, чтобы отразить быт и костюмы того времени, вам придется провести серьезное исследование.

— Как раз этим я сейчас и занимаюсь. Без этой старинной рукописи я не смогу закончить свою книгу.

— Не сможете, — ответил Олджи убежденно и широко улыбнулся ей одной из своих странных улыбок, словно делая прощальный подарок, и добавил: — Иллюстрации ваших сказок очень хорошие, но ваши иллюстрации в журнале по садоводству просто сногсшибательные.

Мадж снова заволновалась — к чему он клонит?

— Вы очень тонко и профессионально подошли к ним, — продолжал Олджи. — Они технически безупречны и очень образны; такие четкие корешки и листочки! Представляю, какой успех ожидает книги по садоводству благодаря вашим иллюстрациям. Будьте уверены, ваш агент выбьет для вас хороший гонорар.

У Мадж вытянулось лицо. Как категорично прозвучали его слова «не сможете»!

— Что вы имеете в виду?

— Что вам лучше заняться книгой по садоводству.

— Но что заставило вас так подумать? — спросила она дрожащим голосом. — Вы что, издатель или что-нибудь в этом роде?

— Я занимаюсь бизнесом. А его принципы везде одинаковы.

— Да, но каким бизнесом? Я готова пари держать, это никак не связано ни с книгами, ни с иллюстрациями.