Любовные цепи - [49]

Через минуту Андре появился вновь и закрыл их несколькими одеялами, а спасатели снаряжали санки. По телу Скотта прошла крупная дрожь.

— Он согревается, — объявил Андре.

Возвращение назад заняло чуть более часа, но Тейви показалось, что прошли сутки. Лежа рядом со Скоттом в безопасности и тепле, она все равно продолжала нервничать.

Во время поездки веки Скотта чуть приподнялись, он даже силился что-то сказать, но у него ничего не получалось — зубы выбивали барабанную дробь.

Тейви снова и снова целовала его в щеки, губы.

— Не пытайся говорить, — шептала она. — Грейся и молчи.

— Сс. сии. лы небб…есные. — Ей показалось, что именно это пытается выговорить Скотт.

— Силы небесные? — пробормотала она, прижимаясь щекой к его холодному подбородку. — Ты идиот. Еще немножко, и ты отправился бы на тот свет.

Скотт обнял дрожащими руками ее обнаженное и тоже трясущееся тело.

— Сс. сии. лы небб. есные, — произнес он снова.

Сидни, встретив саночный кортеж на пороге больницы, распорядился доставить Скотта в реанимационную палату.

— Только час назад меня приветствовала здесь очаровательная внучка, — сказал он в ответ на вопрос Тейви, как обстоят дела у Меррили. — А потом меня предупредили, что вас везут в больницу. — Он повернулся к медсестре. — Немедленно приготовьте ей горячую ванну и успокоительное питье.

Он осмотрел Скотта, воздержавшись задавать ему какие-либо вопросы.

— Прежде чем мы займемся его ногой, его нужно как следует согреть. Укутайте его поплотнее.

— Папа, я в порядке, — сказала Тейви, схватив отца за руку и притянув ее к своим губам. — Мне нужно только одеться, но я не знаю, куда подевалась моя одежда.

Сидни потрепал ее по щеке.

— Тебе нужно сделать то, что я сказал. — Он кивнул медсестре. — Отправьте ее в ванную, да поживее.

— Подожди, папа, — взмолилась Тейви, видя, что он собирается уйти. — Расскажи подробнее, как дела у Меррили.

— Меррили молодчина. Спрашиваешь, как назвали малышку весом в восемь фунтов? Не скажу.

— Ну скажи, умоляю!

— Меррили предложила назвать ее Октавией. Представляешь! К счастью, Найджел убедил ее, что одной Тейви вполне достаточно для всех нас.

Слезы сами собой хлынули из глаз Тейви.

— Замечательно. Но я счастлива, что моей племяннице не придется испытать в жизни то, что выпало на долю ее тетки. Так на каком же имени они остановились? Дорис?

Сидни расхохотался.

— Нет, ее назвали Кетлин.

— Прекрасно, — выдохнула Тейви.

— Теперь твоя очередь, — сказал отец, когда в палате появилась медсестра с одеялами, пижамой и креслом-каталкой.

Продолжая возражать, Тейви все же уселась в кресло и направилась в ванную.

Когда Скотт окончательно отогрелся, а его ногу, закованную в гипс, положили на подушку, врач и сестры покинули палату. В палате осталась только Тейви. Она придвинула стул к кровати и склонилась над Скоттом, чтобы его поцеловать. Он притянул ее к себе на кровать.

— Кажется, мы нарушаем правила… — пробормотала она, целуя его в шею и крепче прижимаясь к нему. — Нога болит?

— Черт с ней, с ногой. Болит моя гордость. — Скотт обнял ее обеими руками. — Андре рассказал, что случилось?

— Нет, нам было не до этого, мы слишком беспокоились за твое здоровье.

— Я поступил неосмотрительно. Такого со мной еще никогда не бывало. А все оттого, что из головы у меня не шла ты и твоя вылазка в лес с этим мерзавцем Ричардом. Ни о чем другом и думать не мог, когда лез в гору. Андре, видя, что я делаю ошибку за ошибкой, даже предложил прекратить подъем. Но я заупрямился, корил себя, считая, что я виноват.

— Виноват? Из-за меня? — Тейви теснее прижалась к нему. — Мне это нравится. Ты действительно собираешься извиняться?

Она думала, что Скотт посмеется над ее словами, но он даже не улыбнулся. Держа в ладонях ее голову, он повернул ее к себе.

— Если ты этого хочешь, готов приносить извинения тысячу раз, каждый день на протяжении всей своей жизни.

— О нет, пожалуйста, не надо. — В свете лампочки над его кроватью Тейви видела, какие грустные у него глаза. — Это я должна извиняться. Я не послушала тебя, а ты был прав…

— Не будем больше об этом. — Скотт нежно поцеловал ее. — Я рад, что все окончилось благополучно. Прости, но мне не следовало быть яблоком раздора между тобой и отцом. Я не должен был вставать в позу. Так получилось только потому, что во мне проснулась ревность. Я не мог стерпеть, что ты отправилась с другим мужчиной любоваться природой, которая для нас означает очень много.

— Почему же ты прямо не сказал об этом? Я бы ни за что не пошла с Ричардом.

— Теперь я это знаю наверняка. Правда, и раньше догадывался. — Он глубоко вздохнул, его грудь тесно прижалась к ее груди. — Я хотел, чтобы ты отказалась от прогулки с Ричардом без моей подсказки, чтобы сама сделала первый шаг, проверив свою любовь до того, как я ответил бы на нее.

— Для такого упрямца, как ты, Скотт…

— Ты все время твердила, что любишь меня, — продолжал он, — но я не мог поверить в это. Мне казалось, тебе нужно в жизни совсем не то, чем так дорожу я. — Он снова крепко обнял ее, прижав ее голову к своей щеке. — Помнишь, когда ты в первый раз сказала мне о своей любви?

Тейви не хотелось отвечать. Ощущать близость Скотта, чувствовать биение его сердца, его дыхание, слышать его мужественный голос — это все, что ей сейчас было нужно.