Любовник моей матери, или Что я знаю о своем детстве - [15]

Добрых две трети статьи было отведено под весьма впечатляющую, хоть и достаточно краткую, биографию близнецов. Отец их был классическим пианистом, а детей и вовсе называли вундеркиндами. За год до этого они выступили в Карнеги-холле, на юношеском концерте, а в следующем году их уже ждали в Джуллиарде.

Как-то не сходится, подумала Клэр. Она с трудом представляла себе этих гениальных детишек в таком крохотном и скучном городке, как Харперс Ферри.

* * *

Было уже темно, когда она наконец добралась до дома. Прямо из машины Клэр открыла центральную дверь их общего гаража. Заехав внутрь, она ощутила обманчивую радость при виде красной «Тойоты» Сьюзан, и ей пришлось напомнить себе, что дочери нет дома. Сьюзан звонила прошлым вечером. Сказала, что приедет за машиной где-то через пару недель.

Джон купил в супермаркете жареную курицу и картофельный салат, и Клэр присоединилась к нему за кухонным столом. Она пересказала ему содержание статьи, и Джон даже задал несколько вопросов, но был при этом непривычно тих и задумчив. Очевидно, что Марго Сен-Пьер ничуть не занимала его мысли. После ужина Клэр перевела разговор на выездной семинар, и к Джону понемногу вернулось присущее ему оживление.

Уже в постели он крепко прижал к себе жену.

– Я беспокоился за тебя, – признался он.

– Совершенно напрасно.

Он провел рукой по ее обнаженной спине.

– Ты была тогда сильно расстроена. Я боялся, что эта поездка может вернуть тебя в прежнее состояние. Не слишком-то разумно было отправляться туда одной.

– Прогуляться в такой солнечный денек – одно удовольствие, – Клэр коснулась уголка его губ. Ей так хотелось вновь увидеть его улыбку. Джон немного помолчал.

– Ну, теперь-то ты можешь забыть о Марго? – спросил он наконец.

Клэр помедлила с ответом. Жаль, что он вообще задал этот вопрос.

– Мне бы хотелось, но есть еще кое-что, что я должна сделать, – сказала она. – Я собираюсь побеседовать с социальным работником из больницы Эвери. После этого, надеюсь, я навсегда распрощаюсь с Марго.

Джон вновь погрузился в молчание. Было слышно, как где-то в лесу треснула и обломилась ветка.

– Ради чего ты затеяла это, Клэр? – поинтересовался он.

– Сама не знаю, – Клэр пробежала пальцами по его груди. – Я пытаюсь забыть о случившемся, но оно не желает отпускать меня.

Джон нежно коснулся ее щеки.

– Неприятно, что и говорить, – заметил он.

– Именно. Я думаю, единственный для меня способ распрощаться с воспоминаниями – это узнать о случившемся как можно больше. О том, почему это произошло. Я была последним человеком, которому довелось поговорить с Марго. Последним, у кого был шанс что-то изменить.

Джон ничего не сказал на это. Молчание затянулось, и Клэр, не выдержав, приподнялась на локте и заглянула мужу в глаза.

– Сердишься на меня? – она не привыкла к его неодобрению.

Джон покачал головой и вновь коснулся ее щеки.

– Как бы я хотел, чтобы ничего этого не было, – промолвил он. – Но что случилось, то случилось. И теперь ты должна сама найти способ, который позволил бы вернуть тебе душевное равновесие.

– Тебе незачем копаться в этом вместе со мной, – заметила Клэр. Для нее не было ничего хуже его недовольства. Наклонившись, она поцеловала мужа. – Ну что, твой пыл еще не пропал?

– Что? Ах, да, – улыбнулся он. – Кое-что осталось.

Она вновь поцеловала Джона, а затем сдвинулась так, чтобы свободно касаться его век губами и кончиком языка. Этим утром Джон как раз объяснял Полу Стэнвику, что тот найдет у себя такие эрогенные зоны, о которых прежде и не подозревал. У Джона такой эрогенной зоной были веки.

– М-м-м, – простонал тот. – Похоже, мой пыл еще не угас.

С новой вспышкой энергии он перекатил ее на спину и начал настойчиво целовать. Клэр ощутила его губы у себя на лице, затем на шее, а затем и на груди. Дыхание у нее участилось.

– Ну как? – сказал Джон, на мгновение отрываясь от нее. – Тебе нравится?

– Еще бы, – ответила она, невольно простонав, когда губы его стали еще настойчивей. – Да, Джон!

Они были любовниками двадцать три года и прекрасно успели изучить друг друга. Но у этих шуточных расспросов была своя цель: беседа стала для них своего рода афродизиаком. Особой эрогенной зоной. Раньше этого было достаточно, чтобы завести Джона. В последнее время, впрочем, такое случалось нечасто. «Это просто возраст», – пыталась успокоить его Клэр, хотя и понимала, что дело тут в травме. Наверняка Джону это было известно не хуже нее.

Джон ласкал ее руками и ртом, осторожно двигаясь вдоль тела. Он с такой нежностью и пылом целовал ее живот и бедра, что к тому моменту, когда он наконец-то дал полную волю губам и языку, Клэр уже дрожала в предчувствии скорого оргазма. Кончила она очень быстро, но Джон продолжал ласкать ее, пока она не потянула его вверх, для поцелуя. Он склонился над ней, удерживая себя на руках, а она потянулась к его пенису. Движения ее были уверенными и в то же время нежными – хотя Джон и не мог этого чувствовать. Когда ее ладонь наполнилась твердым теплом, она придвинула свои бедра к бедрам Джона и направила его внутрь.

Сжав плечи мужа, она ощутила пальцами прямо-таки стальную твердость его мускулов. Джон ритмично двигался над ней и в ней, удерживая себя на одних руках. Его сила возбуждала Клэр еще больше. Казалось, он может держаться так часами, наблюдая и выжидая. Клэр научилась спокойно относиться к его пристальному вниманию: что ни говори, для Джона это составляло значительную часть удовольствия.