Любовница на Рождество - [6]

– Если что?

– Если мы с ним договоримся об определенных отношениях, я бы предпочла держать это в секрете.

– Значит, секрет?

– Это кажется мне разумным.

– Вероника Смитсон, ты все-таки боишься скандала?

– Я не настолько эгоистична, – сухо заметила Вероника.

– Я никогда не умела хранить секреты.

– Что ж, дорогая, пора научиться.

Порция подумала секунду, потом сказала:

– Поскольку я предпочитаю, чтобы никто не узнал о твоем плане – и не важно, как он разовьется, – я даю тебе слово. И как ты заметила, кто знает, что будет. Из этой затеи может ничего не получиться.

– Можешь произнести молитву, если это уменьшит твои страдания. А теперь, – Вероника снова взяла Порцию под руку и подтолкнула в сторону фойе, – пора встретиться с моим искателем приключений.

Глава 3

– …и затем на следующей странице, когда вас окружили туземцы… – Юная темноволосая леди с обожанием взирала на Себастьяна. Этот взгляд был ему хорошо знаком. – Ой, у меня сердце замерло. Я представила, что стою рядом с вами.

– Это – самый большой комплимент для писателя, – сказал Себастьян. – Я очень рад, что вам понравилось то, как я изложил этот случай.

И Себастьян одарил ее радужной улыбкой из арсенала улыбок сэра Себастьяна Хэдли-Эттуотера. В такие моменты он всегда использовал эту улыбку. Улыбку, которая говорила молодым женщинам, что даже если он благодарен им за их восхищение, между ними не может быть ничего большего, кроме приятной беседы. А эта девушка хотя и весьма миловидна, но уж очень юна. Юные девушки представляют опасность не меньшую, чем та, что может поджидать в дебрях Богом забытых джунглей.

– Если бы я не знала, что вы выжили, я бы испугалась за вашу жизнь. Если бы вы умерли… – юная леди прочувственно вздохнула, – это было бы ужасно. Непереносимо.

– Согласен, – улыбнулся он. – Я бы расценил свою смерть как абсолютно ужасный случай. Я безмерно рад, что мне удалось ее избежать.

– И мы все тоже рады, сэр Себастьян. – Она захлопала ресницами. – Я была бы убита горем.

Вот оно – радость и проклятие славы. Ох уж эти дамы, особенно молодые, которые прочитали его рассказы о путешествиях и приключениях и считают его героем. И часто только своим героем. За многие годы он научился проводить черту между поощрением и отказом, но, в конце концов, он же хочет, чтобы они продолжали покупать его книги и посещать его лекции. Чего он не хотел, так это того, чтобы они в своем воображении строили в отношении его личные планы. Этот путь не сулит ничего, кроме неприятностей, которых ему до сих пор удавалось избегать. Конечно, женщины постарше, опытные – это совсем другое дело.

– Сэр Себастьян. – Вперед пробился джентльмен.

Себастьян подарил юной леди еще одну улыбку, в которой читалось достаточно сожаления от того, что ему приходится перенести свое внимание на кого-то другого.

– Да?

– Как я понял, – начал джентльмен, – когда человек пересекает удаленные пространства в районе Нила…

Себастьян был весь внимание, но мысли его блуждали в другом месте. На заданный ему вопрос у него был готов ответ, поскольку он отвечал на него много раз и мог бы ответить даже во сне.

Где, черт возьми, Порция? И что более важно, где женщина, которая сидела рядом с ней? Было что-то интригующее в ее смелой, открытой манере смотреть прямо в глаза. Ему приходилось и раньше встречаться со смелыми женщинами, но он не ожидал подобного поведения от приятельницы Порции. Женщина, которая носит такую шляпу… высокую, с перьями, цветами, лентами… Несомненно, это очень модная шляпа, несмотря на чрезмерность украшений. Женщина в такой шляпе твердо знает, чего хочет. Конечно, волевые женщины часто раздражают, но они при этом более интересны и им важна не только его слава, но и он сам. С такой дамой он хотел бы встретиться.

– Вы, должно быть, понимаете, что Нил и его окрестности уникальны и таят в себе определенные особенности… – сказал Себастьян, обращаясь к любознательному джентльмену.

Не то чтобы он не был рад увидеть кузину или других членов семьи. Да, он давно со всеми не виделся. Полностью его вина – он это признавал, и то же ему говорили братья, когда он обедал с ними в клубе. И мать указала ему на это, когда он нанес ей визит вскоре после возвращения в Англию. Старшая сестра тоже сделала ему выговор, потому что он посетил ее лишь после того, как неожиданно столкнулся с ее мужем. Укоры продолжались и в письменной форме каждый раз, когда он отказывался от приглашений на ее вечера. Даже две младшие сестры, которые всегда были о нем высокого мнения, не удержались от колких слов, когда он случайно их встретил. Лондон явно не такой уж крупный город, каким представляется большинству людей. Он намеревался повидаться со всеми, в том числе и с Порцией, но все как-то не получалось. Он в Англии уже несколько месяцев, а выкроить время между написанием книги, лекциями и другими публичными встречами, а также покупкой дома совершенно невозможно.

– Но поскольку человек веками обживал эту территорию, то нетрудно представить…

Конечно, это слабая отговорка и абсолютно его не оправдывает. Он признает, что избегал семью, насколько это было возможно. Говоря по правде, при том, что общество признавало его успех, семья смотрела на него как на безответственного бездельника, каковым он был в юности. Для публики он был сэром Себастьяном, путешественником и человеком, состоящим исключительно из достоинств. Для семьи он был сыном, который так и не оправдал ожиданий.