Любовная западня - [107]

— Так и задумывалось. Теперь, когда ты стала вся такая утонченная, то небось и не захочешь поужинать с деревенским олухом вроде меня?

Тимбер вся светилась от счастья.

— Вы не угадали, мистер Фортсон. О большем я и не мечтаю. Однако, учитывая твой опыт общения с бюро обслуживания, — лукаво добавила она, — может быть, лучше я сделаю заказ? Между прочим, какой у тебя номер? Я позвоню, как только оденусь.

— О, я лучше сам зайду, — весело сказал Джеймс.

Через две секунды раздался стук в дверь, соединяющую ее номер с соседним. Удивленная Тимбер пошла открывать.

— Джеймс!

Он стоял в дверях, глядя на Тимбер, одетую в довольно смелый купальный костюм, который подарила ей Франческа.

— Было не так-то легко заставить их выселить постояльцев из соседней комнаты. Но Его Величество американский доллар все еще что-то значит для этих иностранцев. — Джеймс пожирал глазами загорелое тело Тимбер. — Сколько бы ты ни отдала за эту штуку, ты явно переплатила. Неужели ты и вправду в таком наряде появляешься на общественном пляже? — В шутке звучала нотка ревности.

Никогда раньше в обществе Джеймса Тимбер не испытывала подобного возбуждения.

— Поверь, по сравнению с некоторыми купальниками это выглядит балахоном. — Она поправила свое воздушное одеяние.

— Не делай этого, — хриплым голосом сказал Джеймс. — Дай мне посмотреть на тебя, Тимбер.

— Я не собираюсь прятать от тебя свое тело, Джеймс. — Глядя ему в глаза, Тимбер стянула с плеч кружевную накидку. — За эти четыре года мои чувства к тебе изменились от уважения и восхищения до полного доверия и… и любви.

Красивое лицо Джеймса вспыхнуло от волнения, которое вызвали в нем искренние слова Тимбер.

— Милая Тимбер, неужели мне все это снится? Если так, то я не хочу просыпаться.

— Это не сон, Джеймс… дорогой, — мягко сказала Тимбер. — Я встречалась с мальчиками, думала о них и даже — не буду тебя обманывать — иногда экспериментировала с любовью, но каждый раз передо мной вставало твое лицо. Я хочу тебя, и пусть Господь простит мне мою дерзость, но именно с тобой я хочу заняться любовью — в этой комнате, прямо сейчас.

Дыхание Джеймса стало прерывистым. Тимбер не могла знать, как она тронула его своей смелостью, на которую не решалась ни одна женщина.

— Ты говоришь серьезно, девочка? Может быть, ты хочешь таким дурацким способом отблагодарить меня за то, что я для тебя сделал? — Облизнув пересохшие губы, он медленно подошел к ней вплотную. — Знаешь, мне невыносима мысль о том, что ты просто хочешь меня как-то отблагодарить.

Тимбер покачала головой.

— Вспомни тот день у реки, — сказала она тихо. — Думаю, именно тогда все для меня изменилось. Я думала о том, как ты целовал меня — я этого хотела — и о том, что ни один из моих мальчиков в подметки тебе не годится. То, как ты смотришь на женщину, как ты смотришь на меня… — Глаза Тимбер сияли. — О, Джеймс, я чувствую себя так, как будто мое тело пылает в тысяче разных мест, и все эти огни сходятся в одной точке!

— Я хочу увидеть тебя всю, Тимбер. Сейчас же. Сними эти проклятые тряпки и дай мне посмотреть на мою женщину. Дай мне увидеть тебя так, как я мечтал с первой нашей встречи.

— Вы наконец предъявляете счет, мистер Фортсон? — Пытаясь снять повисшее в воздухе напряжение, Тимбер лукаво улыбнулась.

— Ты все прекрасно понимаешь. — Джеймс положил ей руку на плечо. — О Боже, женщина, у тебя тело ангела. В тот день у реки я слишком старался себя сдержать, чтобы оценить то, что видел. — Когда Тимбер освободилась от нижней части бикини, Джеймс сбросил с себя трусы. — Сними верхнюю часть, — выдохнул он. — В моей постели перебывало много всякой дряни только из-за того, что я мечтал о твоей прекрасной большой груди и о том, как буду ласкать ее до тех пор, пока ты не запросишь пощады.

— Что ж, попробуй! — прошептала Тимбер, обхватив грудь руками так, что были видны только дерзко торчащие соски. Она закрыла глаза. — Делай со мной все, о чем мечтал, потому что теперь это и моя мечта.

Джеймса не нужно было упрашивать. Он стянул с себя рубашку и бросился к Тимбер. Он крепко прижал ее к своей твердой груди, запустил руки в ее волосы, а затем со страстным стоном впился ей в губы.

Джеймс очень скоро утратил контроль над собой — после того, как понял, что занимается любовью не с наивной маленькой девочкой. Тимбер оказалась вполне зрелой женщиной, не чуждающейся разных восхитительных шалостей. Джеймсу это нравилось. Он-то думал, что ему надо будет проявлять осторожность, беречь ее чувства, она же оказалась готовой ко всему. Когда Джеймс отнес Тимбер на кровать и начал неистово ласкать ее плоть, которая столько ночей не давала ему покоя, она сама приподняла бедра так, чтобы ему было удобнее. Джеймс вкушал ее дикий мед и никак не мог насытиться.

— Где ты всему этому научилась? — ревниво спросил он, когда Тимбер игриво засунула свои пальцы ему в рот, продолжавший высасывать ее сладкий сок.

Ее широко раскрытые глаза цвета спелой черники улыбались ему со всей обольстительностью опытной куртизанки.

— О, Джеймс, это ты разбудил во мне женщину. Только ты. Из-за тебя я чувствую себя безумной и порочной. Я хочу испытать все, но чтоб это было не слишком быстро.