Любовная пытка - [13]

— Я приехала помогать, — ответила Хэлен со всем терпением, на которое была способна. — А теперь скажите, что мне нужно делать?

Николас запустил пальцы в густую шевелюру.

— Это невероятно!

Он сделал еще один круг, пнул ботинком ножку кровати. Испуганный Кейт отпрыгнул и забился в угол.

— Придется поверить, — посоветовала Хэлен.

Он поверил.

Николас не хотел в это верить, но поверил.

Хэлен смотрела на него тем серьезным, решительным взглядом, который ковбой отлично помнил с тех пор, когда она была еще подростком. Другие девочки только хлопали ресничками и глупо улыбались ему, а Хэлен захотела научиться бросать лассо. Она ходила за ним повсюду, ничего не прося, только наблюдая, подражая. У нее не получалось, и она тащила лассо обратно и пыталась снова и снова.

Упрямая. Решительная. Вся в деда.

В конце концов Николас научил ее.

И вот сейчас она смотрела на него с таким же упрямством. Лэндж заскрежетал зубами.

— Черт побери, — тихо пробормотал он и хлопнул рукой по дверному косяку. В его желудке заурчало, и Николас вспомнил, что он еще не ужинал. Теперь это чувствовалось особенно остро. — Пошли, — сердито сказал Лэндж. — Вы расскажете мне о своих дурацких планах за ужином.

Лэндж с грохотом поставил сковородку на плиту, резко дернул дверцу холодильника и достал банку тушенки.

— Давайте, я вам помогу, — предложила Хэлен.

— Нет. — Он быстро схватил консервный нож и открыл банку. Николас не хотел, чтобы она готовила для него, изображая Мисс Владелицу Ранчо. — Это сумасшествие, и вы это знаете, — продолжал он. — Я имею в виду ваш приезд сюда.

— Я бы так не сказала.

— Конечно, черт побери, вы бы не сказали. Зато я скажу! Вы ничего не знаете о ранчо. Вы библиотекарь, а не ковбой. — Николас ударил по дну банки, и застывшая тушенка шлепнулась на сковородку.

— Я смогу научиться.

Он фыркнул:

— Да? Каким образом? — Николас резко повернулся и сердито посмотрел на девушку. — Вы же не будете ходить за мной весь день…

— Отлично, — оборвала его Хэлен, — Тогда я найду другие способы.

— Какие способы? — Ковбой размял тушенку вилкой, помешав ее так, что сковородка ударилась о горелку.

— Я могу спрашивать…

— Только не у меня!

— …Того, кто сам захочет мне помочь. Понаблюдаю за людьми. Почитаю книги.

— Книги? — Он посмотрел на нее как на больную.

Хэлен вздернула подбородок.

— Да, книги. И вы будете поражены, когда увидите, чему может научиться человек из книг.

— Возможно, — согласился Николас и саркастически ухмыльнулся. — Только вот когда вы учились бросать лассо, вы книг не читали.

— Да, не читала. Один ковбой, который раньше был очень хорошим человеком, научил меня, — напомнила девушка.

— Он был дураком, — прорычал Николас и вывалил тушенку в тарелку. Он отодвинул ногой стул, уселся и, не обращая внимания на Хэлен, начал есть.

Николас чувствовал на себе взгляд Хэлен, но упрямо не поднимал голову, жуя кусок мяса, которое было больше похоже на вареное седло. Внезапно он прекратил есть и опрокинул тушенку обратно на сковородку.

— Что-то не так? — нервно спросила Хэлен.

— Она холодная. — Сейчас это была его самая маленькая проблема. А самая большая проблема сидела за столом, смотрела на него огромными голубыми глазами и улыбалась ему требующим поцелуя ртом.

Это было не сновидение. Это была живая Хэлен, из плоти и крови, которая сидела не более чем в футе от него, говорила о своем переезде, о планах совместного управления ранчо, Хэлен, непредвиденно вторгнувшаяся в его жизнь.

Что же ты наделал, Юлиус? О чем ты думал, старый лис!

Николас отрегулировал огонь, помешал комковатую массу на сковородке, пытаясь придумать что-нибудь разумное, что могло бы заставить девушку изменить свое решение.

— Юлиусу вряд ли бы это понравилось, — начал он.

— Ничего подобного. — Девушка откинулась на спинку стула и подтянула колени к груди, обхватив их руками. Это движение заставило Николаса окинуть взглядом ее хрупкую изящную фигурку, заметить мягкость линий ее тела, полноту груди и бедер. — Я думаю, — продолжала Хэлен, — что он знал: я буду счастлива здесь. Он всегда приглашал меня сюда.

— Это еще не основание, чтобы переезжать сюда насовсем, — грубо возразил Николас.

Хэлен откинула прядь волос со лба.

— Я раньше тоже так думала. Но… — она взглянула на него и трогательно улыбнулась, — я на самом деле почувствовала себя здесь и свободнее, и счастливее.

Николас соскоблил кусочки пригоревшего мяса со сковородки и снова опрокинул всю массу себе на тарелку.

— И только поэтому вы вернулись? — Ее ответ не убедил его.

— Нет… не только. Была еще одна причина.

— Какая причина? — Николас хотел знать все ее козыри.

— Поцелуй.

— Поцелуй?! — Он почувствовал, что ему не хватает воздуха. — Дева Мария, Матерь Божия! — Ковбой неподвижно уставился на нее. — Вы уволились с работы из-за поцелуя? — Николас закрыл глаза. Даже в самых своих лучших — нет, худших — фантазиях он не представлял, что здравомыслящая, образованная, интеллигентная горожанка может сделать такое!

— Да. Я уверена, что раньше вы не целовали так других женщин.

Его голова дернулась. А ее голубые глаза смотрели в упор.

— Я права?

Николас был в шоке. Кусок тушенки застрял у него в горле, и он закашлялся. Хэлен вскочила и шлепнула его по спине. Наконец кусок проскочил. Девушка протянула ему стакан воды, и Николас выпил. На глазах выступили слезы. Проклятье, она даже поесть спокойно не дает!