Любовь — всего лишь слово - [178]

— Тому, что на площади Республики?

— Да, именно. И он взял его на комиссию. За часы для тебя я внесла задаток. Ювелир сказал, что, как только он продаст браслет, я могу получить часы. И вот он его продал!

— Мне! И ты получила назад свой браслет!

— А ты — новые часы. Но откуда у тебя деньги на браслет?

Я рассказываю ей — откуда.

— Если бы ты не работал у сеньора Фелланцони, то, возможно, и не встретил бы миссис Дюрхэм. И не оказался бы у Ингрэмов.

— Может, у Ингрэмов и не оказался бы, но у твоего мужа — уж точно. Я ж говорю тебе, у него тут есть свой соглядатай. Он играет с нами в кошки-мышки. За нами наверняка и сейчас наблюдают, вот прямо в сию минуту. Может быть, именно сейчас сделан еще один снимок!

— Теперь все должно произойти как можно быстрее, Оливер. Долго я просто не выдержу.

— Три месяца, Верена. Еще лишь только три месяца!

Часы и браслет мы по дороге домой оставляем в Касацции у дедушки Ремо. Я прошу его взять и то и другое на хранение.

— С удовольствием, — говорит он. — Бог поможет.

5

Теперь нас постоянно приглашают то к Ингрэмам, то к миссис Дюрхэм. На чай. Или поиграть в теннис. И почти всегда с нами Манфред Лорд.

— Мой старый друг Ингрэм! Кто знает, когда мы опять свидимся? Все так неопределенно. Что будет? Война или мир? Так давайте же, друзья, будем счастливы!

Счастливы…

Я вспоминаю последний счастливый день на острове. Это было 29 августа. Дул очень сильный северо-восточный ветер, и морские волны цвета зеленого бутылочного стекла были высотой с небольшие дома. Верена сказала, что она все равно пойдет купаться. Сначала прибой сбил нас обоих с ног, но когда нам удалось немного удалиться от берега, море легко понесло нас по вершинам волн и пропастям между ними все дальше и дальше от берега. Нам не нужно было даже плыть, движение волн и содержание соли в воде не давали нам пойти на дно. Небо было черным, а море зеленым.

Берег уже далеко-далеко.

Мы обнимаемся, качаясь вверх-вниз на волнах. Наши тела сплетаются, губы смыкаются, я вижу гонимые мимо нас волнами ветки, куски древесины и водоросли, а в Верениных глазах — отражение несущихся по небу грозовых туч.

Когда громадная волна отрывает меня от нее, я замечаю на пляже две блестящие точки, но не говорю об этом. Это линзы полевого бинокля, которые направил на нас тот, кто за нами наблюдает. Кто бы это мог быть?

1 сентября мы покидаем Эльбу.

Погода в этот день плохая. Многим людям на корабле становится плохо. Я сижу рядом с Эвелин на палубе. Манфред Лорд пьет виски. Верена стоит на корме и смотрит в морскую даль. Ее волосы развеваются.

Еще три месяца. Всего только три месяца. От чего же тогда это предчувствие смерти? Я тоже выпиваю порцию виски. Не помогает. Сегодня оно очень-очень сильное — это предчувствие.

Все. Я дошел до ручки. Манфред Лорд стоит у поручней с бокалом в руках и, улыбаясь, глядит на меня. Я отворачиваюсь от этой улыбки, не в силах ее вынести. Так плохо у меня теперь с нервами.

Конечно, постыдная вещь, когда муж любовницы везет тебя на машине, оплачивает тебе проезд в спальном вагоне. Но у меня кончились деньги. Миссис Дюрхэм пока остается на острове. А я с Вереной, Эвелин, псом боксером и господином Манфредом Лордом отправляюсь из Пиомбино во Флоренцию в новеньком «мерседесе-300». Теперь я проделаю с юга на север тот же путь, который вместе с миссис Дюрхэм проделал с севера на юг. Мы мало говорим друг с другом. Идет дождь. Холодно.

Мы прибываем во Флоренцию за два часа до отхода поезда. Господин Лорд говорит, что хотел бы купить на Виа Витторио Эмануэль кое-что из украшений для своей жены. Может быть, золотые браслеты или цепочки, потому что золото в Италии так дешево. Он произносит это спокойным и естественным тоном, отдавая шоферу, ожидавшему нас у большого привокзального гаража, документы на машину и ключи от нее.

А мне, пожалуй, стоит посмотреть город, советует Манфред Лорд. Вот билеты в спальный вагон. Встретимся в поезде.

И вот я шагаю по вечерней Флоренции, вижу вокруг красивые дома и мосты и великое множество людей. Я гуляю так долго, что под конец мне приходится взять на последние деньги такси, чтобы успеть на поезд. Когда я вхожу в большой зал вокзала, по трансляции уже называют мое имя.

У Эвелин отдельное купе, у меня тоже, Манфред Лорд и его жена едут вместе. Перед Болоньей мы идем в вагон-ресторан. Эвелин к тому времени уже в постели. После ресторана мы еще некоторое время стоим в коридоре, около наших купе, и глядим на мелькающие ночные огни, и пьем кьянти из двух бутылок, которые Манфред Лорд купил в ресторане. Бокал. Еще бокал.

Кьянти — крепкая штука. Надо быть поосторожнее, чтобы не напиться невзначай и не сказать лишнего.

Пойду-ка я лучше спать.

— Спокойной ночи, сударыня. Спокойной ночи, господин Лорд.

— Крепкого сна, мой дорогой. Приятных сновидений!

Он уходит, тесня впереди себя Верену и не давая ей даже послать мне взгляд. Я иду в свое купе. Вскоре появляется проводник и просит у меня паспорт. А потом передает мне запечатанный конверт.

— Что это?

— Не знаю, сударь. Дама из четырнадцатого купе просила передать вам.

Оставшись один, я вскрываю конверт.