Любовь всегда права - [13]

То, что только что сделал Ставрос, доказывало, что он был худшим из них всех.

Он умирал и в жалкой попытке сделать свою жизнь значимой, важной для кого-то, кроме акционеров, он предложил этой доверчивой девушке выйти за него замуж. Он лишил ее девственности. Это было уже достаточно плохо.

Но он хотел сделать гораздо больше.

Он хотел разбить ее сердце, сокрушить ее дух и заставить ее страдать вместе с ним. Он цеплялся за нее как утопающий, как грязный трус, он хотел утащить ее за собой.

Большинство женщин, которых он знал, были бы счастливы променять шесть месяцев с умирающим на огромное состояние. Эти женщины охраняли свои души от боли, если у них вообще были души.

Но только не Холли. Он видел это по ее теплому, доверчивому лицу. Он мог бы сломать ее.

– Ставрос, ты меня пугаешь. Ты ведь передумал брать меня замуж, не так ли? Ты боишься сказать мне об этом. Но это не так. Я не стану винить тебя.

– Да, передумал, – резко ответил он, повернувшись к ней лицом.

– Почему?

Ее прекрасное лицо побледнело, но она задала вопрос так, как будто это было именно то, чего она ожидала с самого начала. Как будто она знала, что ее радость и экстаз могли быть только короткими.

Расправив плечи и загнав в глубь души свои чувства, он коротко ответил:

– Прошлая ночь была ошибкой.

Плечи Холли поникли, она отвернулась. Прижав одеяло к своей обнаженной груди, она прошептала:

– Я что-то сделала не так?

– Я был пьян прошлой ночью, – солгал он, зная, что самый быстрый способ покончить со всем – ударить ее в самое уязвимое место. Один сильный болезненный удар, и все будет кончено. – Как ты и сказала, ты не в моем вкусе.

Удар пришелся ей прямо в сердце. Последний румянец сошел с ее щек, она побледнела как призрак и сглотнула, попытавшись заговорить, но не смогла.

– Тебе лучше уйти, – холодно сказал он.

Не встречаясь с ним взглядом, Холли медленно поднялась с кровати. Подняв с пола свой бюстгальтер и трусики, а также скомканное красное платье, она прикрыла свое изумительное тело. На ее лице отражалось чистое, ничем не замутненное юношеское горе, и в этот момент он ненавидел себя больше, чем кого-либо другого.

– Мой водитель отвезет тебя домой. Если хочешь, вы можете заехать в аптеку.

– Зачем?

– Экстренная контрацепция, – холодно ответил он.

– В этом нет необходимости, – заявила она, надевая туфли на высоких каблуках. – Я могу доехать на метро.

– Холли…

– Это моя вина, – прервала она его. – Я с самого начала знала, что так все кончится. Мне вообще не следовало сюда приходить.

Ставросу потребовалась вся его сила воли, чтобы не потянуться к ней, не заключить в объятия и не сказать, что он во всем виноват. Но он сдержался.

– Я позабочусь о том, чтобы ты все равно получила повышение. Но нам лучше не работать вместе.

– Ну да, – ответила она, и в ее взгляде он увидел неожиданную ярость. – Ты совершенно прав. До свидания.

Он не мог позволить ей уйти. Вдруг он испугался, что не увидит ее снова.

Ставрос схватил ее за руку.

– Подожди…

– Что тут еще можно сказать? – спросила она прерывающимся голосом.

– Вряд ли ты забеременеешь после одной ночи. Но если это случится, ты ведь дашь знать моим адвокатам, не так ли?

Ее губы растерянно приоткрылись.

– Твоим адвокатам?

– Ну да. Если ты беременна, они позаботятся об этом.

Ее лицо побелело, потом покраснело. Ее зеленые глаза сузились от холодной ярости.

– Ты слишком добр.

Ставрос играл роль хладнокровного мерзавца, намекая, что его адвокаты заплатят ей, если у нее будет ребенок. Намекая, что он слишком занят и важен, чтобы беспокоиться о такой незначительной детали.

Неудивительно, что теперь она смотрела на него так, словно он был самым презренным человеком на земле.

– Вот и все, – произнес он, наклонив голову, и его глаза стали такими же холодными и серыми, как мир снаружи. – А теперь убирайся.

Со вздохом Холли сказала дрожащим голосом:

– Лучше бы я никогда тебя не встречала.

И, повернувшись на каблуках, она покинула его пентхаус, забрав с собой все тепло и свет, оставив Ставроса одного в самое холодное Рождество в его жизни.

Глава 5

Одиннадцать месяцев спустя

Холли остановилась, разгребая снег, и сделала глубокий выдох, который в холодном воздухе превратился в пар. Повсюду вокруг нее был снег, сверкавший на солнце как бриллианты.

Вчера был День благодарения, и впервые в жизни она провела его в одиночестве, и не где-нибудь, а в Швейцарии. Гораздо дальше от дома, чем она могла себе представить в прошлое Рождество, когда ее сердце было так жестоко разбито.

Мягкая улыбка появилась на ее лице, когда она посмотрела на крыльцо дома. В самом деле она была не одна. Она больше никогда не будет одна.

Поздний ноябрьский снег был почти в четыре фута глубиной. Извилистая тропинка вела от главной дороги к ее крошечному шале, а проще говоря, обычной хижине. Ближайшая деревня находилась в миле отсюда, в отдаленной части долины Швейцарских Альп, и даже зимой там было почти пусто. Ближайшим городским поселением был Зедерматт, где сегодня должен был открыться рождественский рынок. Один из ее друзей пригласил ее пойти с ним сегодня днем, и несколько неуверенно она согласилась. Почему бы не насладиться праздником?