Норман обнял Билли, и тот доверчиво прижался к нему.
И словно почувствовав, что Норман переключил внимание на кого-то другого, Карлотта тоже прижалась к нему еще теснее.
– Прошу тебя, помоги мне, Норман. Я этого не вынесу. – Слова давались ей с неимоверным трудом. – Я ничего не понимаю, но я люблю тебя, честное слово, просто ты уже никогда мне не поверишь…
И она вновь разрыдалась.
– Я думала, что я люблю Гектора… потому что он был ко мне равнодушен.
Признание было столь неожиданным, что Норман окаменел.
– Я думала… я думала, что мне нужны только твои деньги, – продолжала сквозь слезы Карлотта. – Но я была так глупа… Я ненавижу твои деньги… я люблю тебя самого…
Ее слова потонули во всхлипах, и самообладание окончательно оставило ее. Все ее тело сотрясалось в рыданиях.
Билли тоже ревел в голос.
Норман посмотрел на две их головы, и суровое выражение на его лице смягчилось. Он понял – с этого момента для него началась настоящая семейная жизнь.
– Все хорошо, моя милая, – прошептал он. – Все хорошо.