Любовь вне времени и пространства - [3]

Однажды у колодца появилась незнакомка в сопровождении воинов. Женщина рассказала любопытствующим, что ее зовут Хатхор, она жрица и идет в Па-иу-рек посетить храм богини Исиды.

В это время я наклонилась за кувшином, и подаренный амулет выскочил из выреза верхнего платья. Путница остановила взгляд на нем, стала, не скрываясь, рассматривать, отчего-то сильно волнуясь, а потом попросилась на ночлег в наш дом.

Я заметила это беспокойство, но объяснила тем, что жрица узнала узел Исиды. Да и просьба не была странной — уставшие путники часто оставались на ночь в деревне. Не видела причины для сомнений, тем более что Хатхор была жрицей почитаемой мной богини.

— Мы с отцом будем рады помочь. Идите за мной, — сказала я, поднимая кувшин на плечо, — На ужин испеку лепешек, есть фрукты. Вам понравится.

Жрица улыбнулась и поспешила следом, оставив своих воинов у колодца.

Этой ночью было жарко. Спала, откинув даже тонкую льняную ткань, которой обычно укрывалась. Днем я прятала появившийся живот, но в своей комнате наслаждалась свободой. Дитя уже шевелилось, и было радостно ощущать, что частичка моего любимого растет во мне.

Не ожидала прихода ночной гостьи и испугалась, увидев фигуру в серебристом лунном свете.

Но когда жрица заговорила, успокоилась. Она посетовала, что ей не спится, и присела рядом, бросив взгляд на мой живот. Я поторопилась прикрыть его, скомкав ткань и меняя положение — мне не хотелось лежать, когда Хатхор сидит, это казалось неловким.

Ночная гостья стала задавать вопросы. Некоторые из них не нравились, но я честно отвечала, доверяя жрице.

— Как зовут тебя, дитя?

— Аэрия.

— Ммм, воздушная земля… Красивое имя. Кто отец твоего будущего ребенка?

Не знала, как ответить на этот вопрос. Не хотелось признаваться, что влюбилась в человека и поверила ему, не спросив даже имени. Хатхор не удивила моя заминка, она продолжила ласковым голосом:

— Ты не знаешь его имя? Это он дал амулет Исиды?

Различив мой кивок, она продолжила:

— Я слышала, ты невеста Сэта?

Увидев, что я заерзала, поспешила успокоить:

— Не бойся, я никому не расскажу о твоей тайне, — она коснулась рукой моего живота, — Более того, помогу. Как? Дам заговоренный гранатовый сок. Не изменяя внешности, сок сделает тебя неприятной для Сэта, отталкивающей. Он перестанет желать тебя. Ты же хочешь, чтобы правитель забыл тебя?

Тут я непроизвольно прижала руку к животу. Хатхор поняла.

— Нет, этот напиток не повредит ребенку, ведь я жрица храма Исиды, а она заступница женщин и детей. Но чтобы заговор исполнился, нужна дорогая тебе вещь, поднесу ее богине в дар. Думаю, этот амулет с красными камнями подойдет. Выпьешь сок, когда я покину дом, но не позже полудня.

Голос завораживал, произносимые слова казались истиной. Сомнений не было. Жрица предлагала выход из положения — перестать бояться Сэта и спокойно ждать любимого, не оглядываясь, не вздрагивая от шума любой повозки, проезжающей мимо дома. Сняла амулет Исиды и отдала ей.

Было жаль расставаться с вещью — доказательством нашей любви, но у меня оставалось более важное свидетельство — наш малыш, который сейчас сильно толкался в живот.

Жрица перехватила амулет и протянула запечатанный кувшинчик, в котором плескалась жидкость на два глотка. Он все это время был у нее в руке, а я не замечала.

Хатхор не стала дожидаться утра, отряд покинул нашу деревню затемно.

Распечатав кувшин, осторожно сделала первый глоток, но различив вкус граната, и, успокоившись, допила остальное. Неудержимо потянуло в сон, и я провалилась в темноту.

Разбудила невыносимая боль внизу живота, как будто мои внутренности рассекали серпом. Свернувшись, пыталась чаще дышать, чтобы пережить рвущую на части схватку.

Увидев, как по лежанке расползается кровавое пятно, завыла от ужаса.

Отец, не зная, чем помочь, выбежал на улицу, зовя соседей. Череда лиц, склоняющаяся надо мной, слилась в разноцветный туман. Переворачивали, раздевали, причитали над моим телом, заставляли пить что-то горькое — все казалось страшным сном.

Было жарко, скидывала с себя ткани, но чьи-то заботливые руки укрывали, гладили по голове, давали воду. Пила жадно, разливая, захлебываясь, и опять проваливаясь в тягучую темноту.

Не знаю, сколько прошло времени, но из тумана выдернул злобный рык. Его узнаю из сотни голосов. Это был Сэт. Он за волосы вытащил меня из дома.

Инстинктивно закрыла живот руками и только сейчас поняла, что новой жизни во мне нет! Теперь было все равно, что со мной сделают.

Тело бросили на землю, черная тень склонилась и ударила в лицо. Последнее, что видела, это мелькнувшее в воздухе копье. Его наконечник ярко блеснул на солнце. Отчаянный крик отца и последняя вспышка боли. В сердце.

Измученная душа взвилась в небо, там ее поджидала лодка из тростника. Поплыла по реке смерти к царству мертвых. У берега скопилось множество суденышек, и было лишь одно свободное место, где моя лодка могла причалить.

Но услышала вдруг голос моего любимого. Это был твой голос. И ты был в гневе. До сих пор помню эти страшные слова: «Аэрия-Нефертари! Ты предала меня — Гора, сына Осириса и Исиды, убила нашего божественного сына, польстившись на царствие с моим врагом Сетом! Я насылаю проклятие: не будет тебе покоя ни на земле, ни на небе. Отныне будешь возрождаться вновь и вновь, и каждый раз познаешь горечь предательства!»