Любовь в Сан-Франциско - [26]

Когда Джек ушел, отец, все это время с интересом наблюдавший за погрузкой, спросил:

– Слушай, Руфь, а сколько ему лет?

– Что-нибудь около тридцати, а что?

– Временами он выгладит таким молодым – трудно поверить, что ему принадлежит целое судно.

– Целых два судна, папа! – поправила его Руфь.

– Извини – два, – со смехом сказал отец.

Он небрежно облокотился на поручни и спросил:

– А когда ты собираешься выйти за него замуж? Она отвела глаза.

– Думаю – как только у нас появится для этого время. Ты против?

– Вовсе нет. На этот раз я только «за», – он выловил из своего кармана длинную сигару и зажег ее, несмотря на налетевший ветер. Сделав несколько затяжек, он продолжил разговор. – Отец устраивает свадьбу, когда выдает дочь; таков обычай, ты знаешь.

Вообще-то это был старый обычай, которого сейчас никто не придерживался, но она знала, что просто так ее отец не стал бы об этом говорить.

После очередной затяжки он добавил:

– Я улетаю завтра. Кто-то ведь должен приготовить дом. Ты вышлешь список людей, которых хочешь пригласить, – об остальном я позабочусь. Договорились?

Она колебалась. У нее не было основания полагать, что Джек захочет устраивать одну из этих шумных виргинских свадеб. Насколько она его знала, он скорее предпочтет скромное венчание в какой-нибудь маленькой часовне. С другой стороны, она понимала, как хочется старшему Севернсу устроить для нее пышную свадьбу именно у них дома. Руфь извинилась перед отцом и отправилась на поиски Джека.

В капитанской каюте его не было. Убедившись в этом, Руфь с интересом огляделась по сторонам. Каюта напоминала своего хозяина – все опрятно, разумно устроено, без единого намека на роскошь. Поражало обилие книг. Руфь пригляделась к корешкам. Лишь незначительная часть их относились к морю и кораблям. Остальные затрагивали различные области человеческого знания – от общей истории до философии, религии.

Руфь подошла к двери и посмотрела вверх, туда, где оставила отца: его не было видно. Должно быть, он продолжил осмотр судна. Занятие это, как он сам ей признался, доставляет ему массу удовольствия. Руфь была рада, что он, судя по-всему, не будет жалеть о времени, проведенном в Сан-Франциско.

Руфь поднялась на верхнюю палубу в надежде увидеть оттуда Джека. С того места, где она стояла, было видно, что нижние палубы опустели и люки трюмов закрыты. Погрузка закончилась, и «Санта-Мария» неторопливо отчаливала от берега, чтобы отправиться обратно через пролив.

Она увидела, наконец, как Джек поднимается к ней по сходням, шагая через две ступеньки.

– Пошли обедать, – сказал он, подходя к ней. – Я такой голодный, что готов есть доски, краску и все подряд, – он взял ее за руки, и они спустились палубой ниже. Здесь Руфь остановилась и сказала:

– Джек, отец хочет, чтобы у нас была настоящая виргинская свадьба.

Джек изобразил преувеличенную серьезность и важно согласился.

– Отлично. Виргинская свадьба. Меня все устраивает. Кстати, а что это такое?

– Ну, это – дом, полный незнакомых людей, пунш в серебряной чаше, музыка и танцы, много поцелуев и рукопожатий и, я опасаюсь, никакой возможности уединиться.

Он засмеялся.

– Звучит заманчиво. Когда мы это сделаем?

– При первом же удобном случае. Она направилась к дверям каюты, где их ждал обед. Джек остановил ее.

– Завтра? – увидев выражение ее лица, он опять засмеялся. – Ну хорошо – через две недели. Только давай сегодня вечером, после того, как встанем на прикол, останемся на «Санта-Марии» и обсудим все это дело.

Она ничего не ответила. Если они останутся на «Санта-Марии» в лунную ночь, то вряд ли им удастся толком поговорить. Она была в этом уверена.

Глава 20

Обратный путь показался Руфи длиннее, может быть, потому, что после обеда Джек ушел на мостик, а отец отправился на кормовую палубу, и она осталась в одиночестве.

Руфь стояла у поручней на правом борту и любовалась огромным белым кораблем, величественно входившим в Золотые Ворота со стороны океана. Город с того места, откуда Руфь его сейчас наблюдала, выглядел как-то туманно, тускло. Руфь решила, что это не из-за погоды, а из-за смога, висящего над полуостровом. Она обернулась на звук шагов. Это был Джек.

– Извини, что все время приходится убегать куда-то. Иногда я чувствую себя не капитаном корабля, а нянькой в детском саду.

Руфь спросила, не видел ли он ее отца. Ее немного беспокоило, что отец, успевший уже осмотреть все помещения на корабле и задать бесконечное число вопросов морякам, мог изрядно надоесть занятой своей работой команде.

– Не беспокойся, – ответил Джек. – У тебя очень славный отец, вряд ли он может раздражать кого-либо.

– Ты ему нравишься, Джек.

– Это хорошо, потому что он мне тоже нравится. Он обещал научить меня ездить на лошади, когда я буду в Виргинии. Я не посмел сказать ему – но один вид лошади приводит меня в ужас.

Их корабль приближался к молу. Руфь сочувствовала «Санта-Марии» – ей казалось, что в тесноте порта, пришвартованная к причалу, она должна чувствовать себя пленницей. Руфь повернулась и посмотрела туда, где на выходе из гавани крепчавший ветер вздымал волну на поверхности открытого океана.