Любовь в отсутствие любви - [70]
В одинаковых спортивных костюмах — ярко-зеленых, с белыми лампасами, одинаковых белых махровых носках (даже кроссовки были одинаковыми, разве что размером отличались: Кейт носил девятый размер, а Вера пятый), супруги даже внешне были немного похожи — оба в очках, оба подчеркнуто аккуратные. Спустившись по лестнице, они с удовлетворением окинули взглядом гостиную: бежеватый ковер без единой пылинки, голые, словно в больнице, стены, не знавшие картинных рам и прочих украшательств. Здесь была строгая мебель. В углу — стереосистема, стеклянный столик с аккуратными стопками журналов «Which» и «New Society». В углу за диваном скромно притулилась Верина виолончель.
Двор перед домом они тоже любили — опрятный, усыпанный гравием участок. В общем, они были довольны своим обиталищем.
— Ключ у тебя? — спросила Вера резко.
Она всегда говорила резко. Возможно, это было следствием лет, прожитых с Бартлом. Она обращалась к Кейту так, будто допрашивала его. И испытывала особое удовольствие, когда получала нужный ей ответ.
— У меня в кармане, дорогая.
Если Бартла спросить, взял ли он ключ, он скажет «да», а потом, через полчаса, признается, что на самом деле ключ в другой паре брюк, которые висят на кресле в спальне. Или выйдет из себя и начнет спрашивать, почему он должен думать о ключах. Для таких, как Бартл, подобное поведение — норма, и изменить это невозможно. В моменты, связанные с закрыванием дверей, Вера всегда вспоминала о нем, и всегда с раздражением. И на этого психа она потратила свои лучшие годы!
Кейт и Вера возвращались с пробежки немного вспотевшие, но это не страшно, ведь сейчас они пойдут в душ.
По дороге они обычно болтали — либо о вчерашнем дне, либо о дне грядущем. Потом умолкали, чтобы не сбить дыхание. Сегодня они говорили о том, что, возможно, приедет газовщик — посмотреть котел центрального отопления.
— Просто прислали открытку, — сказала Вера, — что придут сегодня.
— И даже, — ввернул Кейт, — не сказали, в первой половине дня или во второй.
— Они считают, что все женщины не работают, — сказала Вера.
— Или что кто-то будет целый день сидеть дома. Просто ради них, — сказал Кейт. — И все же, — добавил он, — я продолжаю придерживаться мнения, что газ является наиболее эффективным и экономичным средством для отопления такого дома, как наш.
— Определенно, — согласилась Вера.
— А помню, когда еще не поднялись цены на нефть… С тобой все в порядке, дорогая?
— Мне что-то нехорошо, — пробормотала Вера, схватившись за бок.
Ее лицо исказилось от боли. Она подняла на Кейта расширившиеся от страха глаза. Лицо ее из мертвенно-бледного стало бордовым.
— Тебе нехорошо. Так часто бывает. Бегать на голодный желудок…
Кейт не успел договорить. Вера упала замертво у фонарного столба. Рука ткнулась в собачье дерьмо. Эта деталь навсегда врезалась Кейту в память.
Бартл не узнал о ней. Это был секрет Кейта. Бартл не узнал даже, что Вера умерла, пока несколько месяцев спустя не получил письмо от своего поверенного.
В то утро, когда умерла Вера, ее (в глазах Бога) муж заботился о Мадж и переживал из-за Стефани. Бартл не осуждал сотрудников больницы за то, что они, говоря профессиональным языком, «хотели вернуть миссис Круден в общество». Но он сомневался в успехе этого предприятия. Обострение миновало, по крайней мере, на первый взгляд, но на смену ему пришли беспокойство и жалость к себе. Мадж теперь была убеждена, что существует множество правил по поводу разных мелочей: например, куда ей ступить. И ее мозг, казалось, не мог вместить потока указаний, которыми они, таинственные они, мучили ее. Потом, спустя примерно полчаса, она становилась спокойной и печальной. Как будто безумие оставляло ее, и она начинала осознавать его с жестокой ясностью.
— Ричелдис, наверное, захочет продать дом, — сказала она, когда на нее в очередной раз нашло такое настроение.
— Нет. Если только вы не захотите продать его сами.
Было полдесятого утра; они потягивали разбавленный молоком кофе.
— Придется. Так больше не может продолжаться.
— Но здесь же я.
— Ты очень хороший, но зачем ты здесь?
— Потому что я хочу тут быть.
— На самом деле не хочешь. Кто-то должен быть добрым, и обычно это самый слабый человек или тот, у кого самое мягкое сердце. Таким оказался ты. Но мне надо бы быть в… в дурдоме.
Было ужасно видеть, как ясно она все понимает. Как бы продолжая комментарий, Мадж прибавила:
— Там, где я могу издавать неприличные звуки.
— Вы можете это делать и дома.
— Будет вонять.
— Никто не против.
— Я против, — фыркнула она. Чашка кофе еще была у нее в руке, когда настроение Мадж резко сменилось. Ее опять охватил приступ волнения. — Так, куда мне поставить это?
— На блюдце.
— Да? — Она застыла с трагическим выражением лица, как будто они собирались наказать ее, если она поставит чашку куда-нибудь не туда.
— Ставьте куда хотите.
— Но где она должна быть? — Ее глаза стали наполняться слезами. Сначала она опустила чашку на блюдце, потом опять резким движением схватила ее. — Или я должна поставить ее на пол?
— Если хотите.
— «Хотите» — это не правильно. Куда я должна поставить ее?
— На блюдце.
— Ты уверен?
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Когда твой парень общается со своей бывшей, интеллектуальной красоткой, звездой Инстаграма и тонкой столичной штучкой, – как здесь не ревновать? Вот Юханна и ревнует. Не спит ночами, просматривает фотографии Норы, закатывает Эмилю громкие скандалы. И отравляет, отравляет себя и свои отношения. Да и все вокруг тоже. «Гори, Осло, гори» – автобиографический роман молодой шведской писательницы о любовном треугольнике между тремя людьми и тремя скандинавскими столицами: Юханной из Стокгольма, Эмилем из Копенгагена и Норой из Осло.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Французская романистка Карин Тюиль, выпустившая более десяти успешных книг, стала по-настоящему знаменитой с выходом в 2019 году романа «Дела человеческие», в центре которого громкий судебный процесс об изнасиловании и «серой зоне» согласия. На наших глазах расстается блестящая парижская пара – популярный телеведущий, любимец публики Жан Фарель и его жена Клер, известная журналистка, отстаивающая права женщин. Надлом происходит и в другой семье: лицейский преподаватель Адам Визман теряет голову от любви к Клер, отвечающей ему взаимностью.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.
Апрель девяносто первого. После смерти родителей студент консерватории Тео становится опекуном своего младшего брата и сестры. Спустя десять лет все трое по-прежнему тесно привязаны друг к другу сложными и порой мучительными узами. Когда один из них испытывает творческий кризис, остальные пытаются ему помочь. Невинная детская игра, перенесенная в плоскость взрослых тем, грозит обернуться трагедией, но брат и сестра готовы на всё, чтобы вернуть близкому человеку вдохновение.
Жизнь трех поколений английской семьи, описанная с любовью и теплотой, яркие характеры героев, увлекательный сюжет, в основе которого – тайна, сама атмосфера этой жизни, лирическая тональность повествования, – все это сделало роман известной писательницы Розамунды Пилчер бестселлером, полюбившимся читателям многих стран.
Роман «Начать сначала» на русском языке публикуется впервые. Его героиня молода, но ее характер привлекателен: нежная, спокойная Эмма обладает удивительным даром притягивать к себе людей. Однако она готова взорвать размеренность устоявшейся жизни. Наступает время перемен. Пришла пора ей и ее близким по-иному посмотреть друг на друга.
Пятеро не слишком счастливых людей по воле обстоятельств оказываются в одном доме на севере Шотландии. Розамунда Пилчер с теплой, доброй улыбкой рассказывает о своих героях, и читатель начинает верить, что приближающееся Рождество обязательно принесет в их жизнь чудесные перемены. Новый роман известной английской писательницы отличают лиризм, мягкий юмор и неожиданные повороты сюжета.
Роман классика американской литературы Джона Стейнбека «К востоку от Эдема» («East of Eden», 1952), по определению автора, главная книга всего его творчества. Это — своего рода аллегория библейской легенды о Каине и Авеле, действие которой перенесено в современную Америку; семейная сага, навеянная историей предков писателя по материнской линии.