Любовь в наследство, или Пароходная готика. Книга 1 - [70]

— Не сомневаюсь, что все будет очень красиво и необычно. Но ты так давно не видела наших собственных павлинов, милая Кэри.

— Но они же будут там всегда! Ведь не разлетелись же они за время моего отсутствия, верно?

— Конечно же, они не разлетелись. Но теперь, когда ты уже повидала Атланта и Мома…

— И эльфов Оберона, и первую нереиду! Ну, мамочка, неужели ты думаешь, что я смогу уехать, так и не побывав на празднике Нептуна и Вакха? И на Королевском параде? Ты же прекрасно знаешь, мама, кто не был в Новом Орлеане до Марди грас, тот, можно сказать, вообще не был на карнавале!

— Но ты приедешь домой хоть к пепельной среде[44]?

— Мы с Савоем хотим пойти в церковь в пепельную среду. Мы же всегда ходили в этот день в церковь. А помнишь того богатого холостяка из Вашингтона, Уолласа Эшби, у него обычай — давать в пепельную среду роскошный обед. И он пригласил к себе на обед и нас. Пригласил впервые. По-моему, это довольно смело с его стороны, не правда ли? Я имею в виду то, что он дает обед в пепельную среду. Это как бы некий вызов[45]. Все просто с ума сходят, когда приходят к нему в гости, ведь он удивительно гостеприимный хозяин, и все произойдет в такой торжественный день… Это ужасное испытание для всех набожных католиков, да и для некоторых англикан тоже.

— Вряд ли мистер и миссис Винсент одобрят то, что вы приняли это приглашение, Кэри.

— Ну, не знаю, мамочка. Вообще-то, да, думаю, они не одобрят. И Арманда тоже, но, с другой стороны, ее же не пригласили туда! Знаешь, в конце концов, мы с Савоем имеем право жить, как нам заблагорассудится, мы же взрослые люди. Верно? Кроме того, должны же мы где-то пообедать, а в среду не будет парохода. Ведь «Стелла Уайлдз» не уйдет до пятницы.

— Выходит, вы приедете в пятницу?

— Ну, разумеется, если ты настаиваешь…

* * *

Люси не только не настаивала — она не промолвила в ответ ни слова, просто отвернулась. И Савой с Кэри прибыли домой в пятницу. На этот раз они явно поспешили, поскольку, как выразилась Кэри, после окончания карнавала Новый Орлеан перестал подавать признаки жизни. Ей понравился новый дом, однако она не выказала ликующего восторга, какого ожидали от нее родители. Она оставила нераспакованные вещи в вестибюле и, даже не отдав никаких распоряжений слугам, вскочила на коня и долго-долго где-то каталась. Но на этот раз она не объезжала поля, чтобы проследить за урожаями, как раньше, а бесцельно скакала галопом по берегу реки взад и вперед. Клайд почувствовал, что происходит что-то не то, причем дело явно серьезное. Однако он не стал напрямик спрашивать Кэри, что случилось, решив выяснить причину такого беспокойства всяческими окольными путями.

И вот однажды, когда Кэри вновь с самого утра отправилась бесцельно блуждать верхом по окрестностям, он подъехал к ней и, сделав вид, что повстречал ее совершенно случайно, небрежно осведомился, помнит ли она еще о зарытых сокровищах.

— Ну… не знаю, как и сказать, — отозвалась она и посмотрела на него равнодушно. — В последнее время я как-то не задумывалась об этом. Разумеется, я уже достаточно повзрослела, чтобы понять, что вряд ли мы сможем до чего-нибудь докопаться, наугад отрывая огромный пласт гравия. Но ведь Маррелл существовал на самом деле, не так ли? И, возможно, он действительно закопал награбленные сокровища однажды ночью. Думаю, что когда-нибудь мы могли бы взять старинную карту, компас или еще что-нибудь в этом роде и… Что ты говоришь? Не надо? Почему?

— Потому что, полагаю, этот драгоценный клад у нас в руках, но его не надо выкапывать. Вовсе не надо. Валуа Дюпре — я говорю не о твоем бывшем женихе, а о его отце — высказал мысль, что сокровища лежат прямо у всех на виду, а мы много-много лет проходим мимо них, не обращая внимания.

Кэри пожала плечами.

— Я никогда не считала Валуа Дюпре своим женихом, и тебе хорошо известно это. Прошу тебя, больше не упоминай его в этой связи. И давно ли его отец, политик-горожанин, стал разбираться в сельских землях? Я вообще не понимаю, как он мог разузнать о сокровищах, закопанных в Синди Лу!

— Довольно просто. Я постоянно говорю тебе, что я уже старик и теперь меня сломать намного легче, чем раньше. А Валуа Дюпре-младший хотя и не такой красавец, как Савой, я признаю это, но парень симпатичный и, кстати, многообещающий молодой адвокат. Что касается Дюпре-отца, то он отнюдь не напоминает этакого босса с пивным брюшком и хотя интересуется политикой, но находит время сыграть в картишки, причем и в шутку, и на деньги. Я сам рассказал ему про Синди Лу.

— Но зачем?

— Деньги и нужда… В тот день я кое-что потерял на беговой дорожке в Метайре… Нет, погоди, это было в другом месте… да, да, это произошло за Эспланадой. Теперь вспомнил! Молодой Валуа участвовал в Джентльменских Скачках и победил. Вот его отец и пригласил несколько человек домой, чтобы отметить это дело. А после обеда мы сели играть в карты.

— И тогда ты тоже проиграл?

— Боюсь, ты абсолютно права. Именно это я и сделал. Ну вот, проиграв, таким образом, и на ипподроме, и за игорным столом, я пошутил насчет полевой мышки моего типа, попавшей в лапки городским мышам. Ну и, продолжая в том же шутливом духе, сказал, что мне и вправду, видимо, придется раскапывать сокровища, спрятанные у меня на плантации, — гравий копать или не гравий… все равно. И тут замечаю, что Валуа-старший навострил уши, как терьер. Я понял, что упоминание о сокровищах заинтересовало его, нашел повод задержаться после того, как остальные гости разошлись, и рассказал ему о том, как Маррелл, видимо, использовал ручьи и болота в верхней части озера Маурепас в качестве убежища. А это, как ты знаешь, — Кровавая речка, Слепая речка, ручей Дружок, да и наш ручей на болоте. Каждый из наших негров, сказал я, мог бы поклясться, что по крайней мере один из кладов Маррелла до сих пор лежит где-то в земле у нашего ручья. И еще я сказал, что россказни негров нельзя опровергнуть, поскольку та часть Синди Лу покрыта толстенным слоем гравия, который никто не смог бы перекопать, а если кто и взялся бы за это дело, то вскапывание такого количества гравия обошлось бы дороже самого клада. Тут Дюпре обозвал меня полным идиотом, сказав, что я ищу клад под землей, тогда как на самом-то деле он лежит на поверхности. Похоже, гравий стоит кучу денег, особенно если он находится где-нибудь неподалеку от Нового Орлеана. Большинство судов, что приходят в Новый Орлеан, — это пароходы, не нуждающиеся в таком типе балласта, как у парусных судов. Ведь у пароходов механизмы сами по себе тяжелые, и не представляет труда накачивать воду в диптанки