Любовь в мегабайтах - [9]

Он лежал на пыльном, затоптанном гранитном полу вокзала и его распахнутые глаза словно удивлялись красоте потолочной мозаики сталинской эпохи. Карманы его были вывернуты и сиротливо висели грязно-белыми мешочками. Рядом со стоптанными ботинками зевак я увидела пластиковую карту с логотипом Юнион банка. Подоспевшие самыми последними, работники вокзальной милиции принялись разгонять толпу, и я смогла ее поднять. Карта стала пыльной, и выдавленные на пластике цифры потер чей-то тяжелый ботинок. Второй раз за сегодняшний день карман моего костюма становился прибежищем несчастливой карты.

Всю дорогу от вокзала до больничного комплекса я смотрела в зеркало заднего вида и пыталась определить есть ли за мной слежка. Слежки не было. Я припарковала автомобиль в соседнем дворике, и пешком прошлась до приемного покоя. Войдя внутрь здания, я остановилась и, сняв с ноги туфельку, посмотрела на набойку.

Делая вид, что огорчена неисправностью, я осмотрела не только каблук, но и площадку перед крыльцом приемного отделения. Никого. На всякий случай я воспользовалась сквозным служебным проходом и уже через пять минут поднималась по лестнице на второй этаж отделения травматологии. Выглянув осторожно с лестничной клетки в коридор, я в который раз удивилась тишине и отсутствию больных и персонала в помещениях отделения. Все дышало спокойствием. Посмеявшись над своими подозрениями, я зашагала по коридору к палате Станисласа.

Станислас обедал. Заботливые руки сестры подносили ложку к его рту и после каждого приема пищи промокали губы салфеткой. Увидев меня на пороге, Станислас поблагодарил сестру за вкусный обед и попросил ее выйти.

— Мы обсудим производственные вопросы, — объяснил он.

Сестра настояла на приеме лекарств, и после послушного их проглатывания Станисласом, наконец, вышла.

Я не удержалась от эмоционального описания происшествия с его компаньоном.

— Какой ужас, Станислас, он был жив, а через минуту уже валялся на полу вокзала с вывернутыми карманами!

— Успокойся, — убеждал меня Станислас, — это несчастный случай.

— Несчастный случай?! Его обыскали! Искали не карту, если бы им нужны были деньги, они не стали бы убивать его! Что толку в карте, если не знаешь пинкода?

Искали вот это!

Я плюхнула упаковку на койку, Станислас тут же накрыл ее загипсованной ногой.

— Прекрати истерику, — прикрикнул на меня он, — и не смей разбрасываться вещами, за которые заплачено жизнью!

Он прикусил язык, но было поздно. Как мне хотелось, что бы он убедил меня, что это действительно недоразумение, но после его признания ожидать утешения было глупо. Я тяжело вздохнула и присела на его простыни. Раньше я не могла и представить такой вольности, но теперь мы в одной лодке, и разговор наш не может быть достоянием чужих ушей.

— Станислас, за вашим домом следят.

— С чего ты взяла? — он перешел на ты, даже не спросив моего разрешения.

— Сегодня, на вокзале, я видела человека, который находился около вашего дома, когда я забирала документы, — тихо сказала я.

— Совпадение? — он просил подтверждения моих подозрений.

— Нет, — решительно сказала я, — этот человек, находился именно в том месте, где должна была состояться наша встреча. Но благодаря нашей осторожности обмен состоялся вне поля его зрения. Когда же ваш компаньон покинул наше убежище, он был тут же убит. Очевидно, наш преследователь не знал, что передача посылки состоялась, и обшарил его карманы в надежде предотвратить ее попадание в мои руки. Кто придет навстречу вашему компаньону, убийца не знал, иначе мне бы не унести ног.

Станислас задумался.

— Дело нескольких часов обложить больницу и выдернуть нас отсюда, — в страхе промолвила я.

— Не думай, что мы такие беспомощные, — улыбнулся Станислас, — стараниями моего отца в отделении нет больных кроме меня, в палатах, находящихся рядом, сотрудники нашей службы безопасности и даже шальная летняя муха не пролетит мимо их видеокамер.

Я привстала с его койки. Вот как? И в палате установлены камеры? Значит, они видели, как я подавала ему судно! Я побледнела.

— Успокойся, малышка. Это профессионалы, — ласково сказал он, и подмигнул мне.

Знал бы он, что меня так взволновало, наверное, стены больницы сотряслись бы от хохота.

— Я поехала домой… — устало произнесла я.

— Побудь со мной немного, — попросил Станислас, — нам нужно многое обсудить, за периметром больницы небезопасно.

Первая часть его просьбы оставила неизгладимое впечатление, я готова была остаться с ним на всю жизнь.

Глава третья

Подъезжая к своему дому, я не забыла подстраховаться, как обещала Станисласу, посидела немного в темном салоне, осмотрелась. Похоже никому я не интересна. Я вышла из автомобиля, нажала кнопку пульта дистанционного управления сигнализацией. Ласточка отозвалась жалобным всхлипом. «Надо угостить ее новым маслом, съезжу-ка завтра на станцию техобслуживания, приведу ее в порядок, почищу салон, куплю новый освежитель…» — строила я планы на завтрашний день.

Прихватив газеты из почтового ящика, я поднялась на лифте на последний девятый этаж.

Базиль ждал меня у порога.

— Малыш, я сегодня припозднилась, прости, но Станислас попросил меня остаться, — вздохнула я, сожалея, что время пролетело быстро.