Любовь среди рыб - [46]

— На моей машине нам понадобится три дня. И твоя поясница мою машину не выдержит.

— Но как же ты вернешься, если мы поедем на моей?

— Да уж как-нибудь вернусь.

Лизи протянула Августу ключ. Он не возражал, чтобы она легла на заднем сиденье. Айша восседала на пассажирском месте рядом с водителем и, казалось, была горда, что в кои-то веки едет на настоящей машине.

— Я еду по дороге Пассау — Регенсбург?

Лизи не ответила, она была погружена в свои мысли.

— Эй! Мара!

«Мара» пронзила ее насквозь.

— Я подкуплена, — призналась она.

— Не понимаю, о чем ты, — сказал Август.

— А ты настоящий, реальный? — спросила она.

Помолчав, он ответил:

— Реальней почти не бывает.

И оба невольно рассмеялись — взвинченно и истерично.

А потом Лизи с грехом пополам удалось выложить свою историю.

— Ну и дела у вас, — сказал Август. — Расскажи кому — не поверит. Бедный Фред. Но он и сам такой же путаный.

Лизи вздохнула. Признание принесло ей не только облегчение, но и усталость.

— Ничего, если я немного посплю?

— Спи на здоровье.

Когда бензин был уже на исходе, Лизи все еще спала. Август свернул на оборудованную стоянку. Когда он заглушил двигатель, Лизи проснулась.

— Где мы?

— Хоф.

— Который час?

— Два.

— Почему мы едем через Хоф?

— Так короче, мне навигатор на моем мобильнике подсказал.

— Спасибо.

— Как ты?

— Не знаю.

Когда она выбралась из машины, стало ясно: не особенно хорошо. Все ее конечности были будто парализованы. Кровообращение застопорилось. Ей пришлось ухватиться за крышу машины, потому что в глазах потемнело. Август заправлялся. Они выпили эспрессо и купили две баночки энергетического напитка.

— Мне от него всегда плохо, — сказал Август, — только это и не дает заснуть.

Они прогулялись с Айшей и дали собаке напиться.

— Дальше поведу я, — сказала Лизи.

— Годится, — зевнул Август. Едва усевшись на пассажирское сиденье, он заснул. Но проспал недолго. Через полчаса потянулся: — Уже в порядке. Давай поведу?

— Что мне ему сказать? — спросила Лизи, пропустив его предложение мимо ушей.

— Без разницы. Расскажи ему все, что рассказала мне, да и дело с концом.

— Все-то у тебя просто, Август.

— Не понимаю, зачем люди так любят все усложнять.

— Да я на глаза ему не смею показаться.

— Но ведь я с тобой, я тебе подсоблю, а там все пойдет путем.

— Ой, не надо!

— А ты думаешь, я поехал в Берлин, просто чтоб прокатиться?

— А зачем ты поехал?

— Мне давно хотелось в Берлин. А то я всегда доезжаю только до Линца.

Лизи не до конца ему поверила.

— Тебе обидно, что Фред думает, будто тебя тоже подкупили, — предположила она.

— Да ты что. Меня не так легко обидеть, — обиженно сказал Август.

Лизи усмехнулась.

Небо над Берлином сменило антрацитовый цвет на голубино-сизый, когда они свернули с автобана А100.

— А я совсем иначе представлял себе Берлин, — сказал Август.

— Все представляют себе Берлин иначе. Самое крутое в Берлине то, что никакого Берлина вообще нет, — сказала Лизи. — Есть самое меньшее тысяча разных Берлинов. Только небо одинаково над всеми ними. Но это известно нам от Вима Вендерса.[5]

— Кто это, исследователь неба?

— Вим Вендерс?

Лизи не была уверена, что Август ее не дурачит. У него вообще никогда не знаешь, шутит он или говорит всерьез. Поэтому она ничего не ответила.

— Скоро уже приедем, — только и сказала она.

Под мостом автобана они увидели троих скинхедов, которые окружили одного подростка и прижали его к широкому бетонному столбу. Когда они проезжали мимо, подросток как раз получил затрещину.

— Остановись, — сказал Август.

— Что случилось?

— Тут бьют одного.

— Такие потасовки сплошь и рядом.

— Сейчас же развернись и езжай туда.

— Если хочешь, вызовем полицию.

— Развернись.

— Август, это Берлин. Ты не можешь вмешаться во все, что тут происходит.

Когда Август сделал попытку выпрыгнуть из машины на ходу, Лизи все-таки развернулась. Скины уже обрабатывали свою жертву: длинный, спортивный боец крепко удерживал юношу, низенький жирный с татуировкой на загривке бил его руками, юный бледнолицый пинал своими армейскими ботинками по ногам и в пах. Но били они пока не в полную силу, а лишь забавляясь страхом юноши мечтательного вида, как кошка забавляется последней паникой мышонка. Из носа кудрявого юноши текла кровь. Казалось, больше всего он беспокоился за свою красивую, светлую куртку — подарок матери или, может, подруги?

Когда длинный увидел, что красная машина останавливается возле них, он подтолкнул жирного, чтобы тот обратил на это внимание. Бледнолицый с провокативным презрением смотрел в сторону Лизи и Августа. Все трое бритых участили удары.

Август вышел из машины.

— Эй! — крикнул он.

Скины посмотрели на него. Когда исполин с могучими плечами и бицепсами, в горных ботинках и коротких штанах из оленьей кожи без малейшего колебания зашагал к ним, их охватила тревога.

— Братва, видали фрика? — крикнул жирный.

Август не ожидал, что они могут так быстро бегать.

Не ожидал он и того, что жертва трех скинов тоже даст деру при его приближении.

— Постой! — крикнул Август. — У тебя все в порядке?

Но кудрявого уже и след простыл.

— Городские, — констатировал Август, снова залезая в машину. Он погладил Айшу, как будто хотел убедиться, что они вдвоем еще связаны с природой.