Любовь среди руин. Полное собрание рассказов - [46]

Но мистер Макмастер прервал его грезы:

— Не могли бы вы прочитать этот отрывок еще раз? Это место мне в особенности нравится.

Шли недели; ничто не говорило о спасении, но Хенти жил надеждой на то, что может случиться завтра; он даже испытывал некое подобие сердечности по отношению к своему тюремщику и потому с легкостью дал согласие, когда тот после долгой беседы с соседом-индейцем пригласил Хенти на пирушку.

— Это один из местных праздников, во время которого готовят пивари, — пояснил старик. — Оно может вам не понравиться, но попробовать стоит. Сегодня вечером мы отправимся к дому этого человека.

На том и порешив, после ужина они присоединились к группе индейцев, которые собрались вокруг костра в одной из хижин на другом краю саванны.

Индейцы равнодушно и монотонно пели, передавая по кругу большой калебас с какой-то жидкостью и по очереди к нему прикладываясь. Для Хенти и мистера Макмастера принесли персональные чаши, а для сидения им предоставили гамаки.

— Вы должны выпить все залпом, не опуская чашу. Таковы здешние правила хорошего тона.

Хенти проглотил темную жидкость, стараясь не обращать внимания на вкус. Однако он вовсе не был отвратительным — в отличие от большинства напитков, которыми его угощали в Бразилии, питье было скорее приятным, с оттенками меда и черного хлеба. Хенти откинулся на спину в гамаке, чувствуя непривычное удовлетворение. Может быть, поисковая партия уже в нескольких минутах пути от них. Теплая сонливость медленно овладевала им. Звучание песни то усиливалось, то затихало, укачивало, убаюкивало. Ему предложили еще одну чашу пивари, и он вернул ее пустой. Когда шириана пустились в пляс вокруг костра, он уже лежал, вытянувшись во весь рост и наблюдая за игрой теней на тростниковых стенах. Затем он закрыл глаза, подумал об Англии, о жене и погрузился в глубокий сон.

Он очнулся все в той же хижине с ощущением, что проспал обычный час своего пробуждения. По солнцу он определил, что уже давно перевалило за полдень. Вокруг не было ни души. Он взглянул на часы, но, к его удивлению, часов на запястье не оказалось. Хенти решил, что оставил их в доме еще до того, как отправился на пирушку.

«Должно быть, вечером я порядком набрался, — подумал он. — Коварное, однако, пойло». Голова его разламывалась, и он боялся возвращения лихорадки. Поднявшись на ноги, он обнаружил, что стоит с трудом; походка была нетвердой, мысли путались, как в первые недели выздоровления. По пути через саванну ему не раз приходилось останавливаться и, закрыв глаза, переводить дыхание. Добравшись до дома, он увидел мистера Макмастера.

— Увы, друг мой, на сегодняшнее чтение вы опоздали. До заката осталось каких-то полчаса. Как вы себя чувствуете?

— Омерзительно. Этот напиток решительно не по мне.

— Я дам вам кое-что, вам сразу полегчает. В лесу есть средства для всего — и чтобы взбодриться, и чтобы заснуть.

— Вы случайно не видели мои часы?

— Вы их потеряли?

— Должно быть. Я был уверен, что надел их. Слушайте, мне кажется, что я никогда в жизни не спал так долго.

— Разве что когда вы были младенцем. Знаете, как долго вы спали? Два дня.

— Чепуха. Не мог я столько проспать.

— Так и было, уверяю вас. Вы спали очень долго. Какая жалость, что вы не застали наших гостей.

— Гостей?

— Ну да, я об этом и толкую. Пока вы спали, мне скучать не пришлось. Трое мужчин пришли из внешнего мира. Англичане. Такая досада, что вы с ними не встретились. А для них в особенности, ведь они так хотели вас увидеть. Но что я мог поделать? Вы спали как убитый. Они проделали такой путь, чтобы найти вас, так что я — я знал, вы не стали бы возражать, — подарил им на память ваши часы. Они хотели привезти что-нибудь домой для вашей жены, которая предложила большое вознаграждение за любые сведения о вас. Так что они остались довольны. Еще они сделали пару фотографий креста, который я установил в честь вашего прибытия. Это им тоже понравилось. Оказалось, их так легко порадовать. Но вряд ли они вновь посетят нас, тут такая уединенная жизнь… никаких развлечений кроме чтения… Не думаю, что когда-нибудь кто-то еще навестит нас… ну-ну, полно, сейчас я принесу лекарство, и вам мигом полегчает. У вас все еще болит голова, не так ли? Сегодня никакого Диккенса… но завтра… и послезавтра… и послепослезавтра… Давайте перечтем «Крошку Доррит». В этой книге есть такие места, — когда я слышу их, то не могу удержаться от слез.

Не в своей тарелке

I

Рип достиг уже почтенного возраста, когда ему разонравилось заводить новые знакомства. Он жил в свое удовольствие между Нью-Йорком и более или менее американизированными частями Европы и повсюду, в зависимости от сезона, находил достаточное количество старых знакомых, чтобы развлекаться без особых усилий. Вот уже пятнадцать лет подряд он обедал у Марго Метроленд в течение первой недели своего пребывания в Лондоне и всегда мог быть уверен, что встретит у нее шесть или восемь знакомых и приветливых лиц. Правда, порой попадались какие-то чужаки, но они проходили мимо и исчезали из памяти, оставляя по себе не большее впечатление, чем смена слуг в отеле, где он останавливался.