Любовь сильнее дьявола - [37]

Хариза вскрикнула от радости.

— Ну конечно! Какая же я глупая! Ведь я знаю, они не дадут Сатане пакостить в Обители, если он действительно… существует.

— Нам с тобой нужно знать только одно: наш Бог существует!

Винсент нежно поцеловал ее.

— А теперь, моя любимая, я должен вернуться туда, узнать, что там происходит. Жерве, очевидно, тяжело ранен. И тем не менее он должен покинуть Обитель. Я уверен, полиция об этом позаботится.

— Ты… вернешься ко мне? — спросила Хариза.

— Ты же знаешь, что вернусь, — ответил Винсент. — Хочешь, Бесси с тобой посидит?

Хариза покачала головой.

— Никого не надо… кроме тебя, — пролепетала она.

Он снова поцеловал ее.

Потом неохотно направился к двери, зная, что ему нужно исполнить свой долг.

Наблюдая, как он выходит через потайной ход, девушка отметила про себя, что он как будто еще вырос и плечи его стали шире.

Он выглядел теперь как настоящий маркиз Моуделина.

После того как он ушел, она не смогла сдержать крик радости.

Бог услышал ее молитвы.

Неделей позже Хариза стояла в спальне у себя дома и надевала подвенечное платье.

Сколько всего случилось за столь короткое время!

Она едва могла поверить, что сегодня день ее свадьбы.

Нехорошо желать человеку смерти.

Но она все же испытала огромное облегчение, узнав, что Жерве умер по дороге в больницу.

Его друзей выслали обратно во Францию.

Однако их предупредили, что, если они еще когда-нибудь сунутся в Англию, их посадят за решетку.

Капеллана французская полиция разыскивала за убийство младенца, которого он принес в жертву во время сатанинского обряда.

Когда мадам Дюба вернулась в Париж, она узнала, что ее брат умер в общественной уборной от передозировки морфия.

Винсент возложил на себя обязанности маркиза.

Теперь, к радости всех, кто прежде служил его дядюшке, новый маркиз возьмется за дела в имении.

«Мастер Винсент», как продолжали его называть многие из старых слуг, вернул все на свои места.

Харизе показалось, что Доукинс и миссис Буш помолодели на десять лет.

Полковник Темплтон тоже стремился чем только можно помочь Винсенту.

Конечно, после женитьбы он сможет распорядиться и состоянием Харизы.

Они наймут в поместье больше слуг.

Тогда Обитель снова станет такой, как во времена ее детства.

Но важнее всего для Харизы было то, что с каждым днем, проведенным вместе, любовь Винсента к ней только возрастала.

Ведь его желание соединиться с ней не имело никакого отношения к ее богатству.

Он любил ее просто потому, что она была единственной женщиной в мире, которая ему нужна.

И еще потому, что она стала частью Обители.

Он не мог представить себе дом без нее.

Теперь она стояла перед зеркалом в красивом белом свадебном платье, доставленном из Лондона.

Горничная надела ей на голову кружевную фату и алмазную диадему, которая принадлежала миссис Темплтон.

И девушка ощутила ликование от того, что сбываются все ее мечты.

«Я стану женой Винсента, — размышляла она, — и мы будем так счастливы в Обители, что нам никогда не захочется отсюда уехать».

Для чего стремиться в Лондон, если у нее будет возможность скакать по лугам на чудесных лошадях из конюшен маркиза?

Ей нравились просторные комнаты Обители, охраняемые духом монахов.

Она испытала великое ублаготворение, узнав, что Жерве не продал ни крест, ни подсвечники из маленькой часовни.

Теперь они снова вернулись на свое законное место.

Викарий провел довольно впечатляющий обряд изгнания нечистой силы, чтобы уничтожить последнее зло, которое еще могло там оставаться.

Во время этой церемонии присутствовали только Винсент, Хариза и полковник.

Они помолились, а потом викарий благословил их.

Глядя на сверкающий драгоценными камнями крест, девушка словно въявь слышала, как монахи возносят хвалу Господу.

Разумеется, все слуги из ее дома, так же как из Обители, захотят присутствовать на свадьбе.

Поэтому венчание надо было проводить в большой часовне.

Специально для Харизы викарий взял из часовенки настоятеля драгоценный крест.

— Ты его все равно не разглядишь, моя любимая, в море цветов, — сказал Винсент. — Садовники трудятся круглые сутки, чтобы сделать часовню достойной твоей красоты.

— Все, чего я хочу, — это чтобы ты признавал меня красивой, — молвила Хариза.

— Иначе быть не может, — улыбнулся Винсент. — Но я люблю тебя не только за внешнее очарование, но и за красоту твоей души.

Он поцеловал ее в лоб и прибавил:

— Ты словно звезда вела меня и вдохновляла с той самой минуты, когда я тайком вернулся домой, опасаясь, что в любое мгновение мне в спину может вонзиться нож Жерве.

Хариза обвила его шею руками.

— Не пугай меня, дорогой, — умоляюще взглянула она на него, — а то вдруг заявится еще один алчный кузен, претендующий на твой титул и владения!

— Есть способ навсегда устранить эту опасность, — заявил Винсент.

— И что я должна для этого сделать?

— Родить мне сына.

— Конечно! Как я сразу не догадалась! — воскликнула Хариза и уже тише промолвила:

— В Обители должно быть много детей. Помнишь, как мы были счастливы в детстве?

Винсент не ответил.

Он просто поцеловал ее, неистово, страстно, и этим яснее любых слов сказал о том, что чувствует.

Теперь, глядя в зеркало, она надеялась, что всегда будет любима.