Любовь с первого лайка - [40]

Теперь, когда я столько месяцев этим занимаюсь, я точно знаю, что именно нужно считать. Весь день я изучала наши продажи, расходы, общий доход, налоги, аренду, оборудование и зарплаты, проверила все дважды и трижды, чтобы увидеть, как эти цифры могут увеличиться или сжаться в зависимости от того, что ждет нас в будущем. Даже если мы пойдем на хитрые меры, например, урежем себе зарплаты и слегка поднимем цены, я не вижу, как мы можем безопасно согласиться на повышенную арендную плату. У нас просто не хватает денег.

Я склоняюсь над столом и утыкаюсь лбом в клавиши лэптопа. Я не могу себе представить, как это – остаться без денег. Мне что, придется опять работать на кого-то? Переехать в менее симпатичный район? Конечно, я бы могла. Но я раньше не бывала в таком положении, и мне оно не нравится. Пока я росла, моя семья перешла от жизни в достатке (когда мама и папа начали свое дело) к жизни в неплохом достатке (когда дела пошли на лад). Единственная финансовая заминка на моей памяти случилась только однажды, когда мы были еще маленькими и родители обсуждали, смогут ли отправить нас с Софи одновременно в летний лагерь. Когда мы достаточно подросли, чтобы задуматься о колледже, деньги проблемой не были. Мы знали, что обе можем поступить в университет штата Мэн и у нас все будет в порядке, или поступить в частную школу за пределами штата, и у нас тоже все будет очень даже неплохо. Я выбрала изучение бизнеса, потому что мне нравилось понимать, какие стратегии обеспечивают успешное развитие компании. Пока я не доучилась до середины первого семестра, мне даже не приходило в голову, что из-за своего дела можно остаться полным банкротом.

И я позволяю своему уму переключиться на прошлые выходные с Блейком. Это довольно просто, ведь я провожу теперь с ним почти столько же времени, сколько в «Украшениях Бруклина». То, что было после благотворительного банкета, вспоминается как бурлящий туман горячих, задыхающихся поцелуев на заднем сиденье такси; порыв прохладного воздуха, когда мы вышли на крышу Блейка, океан города, волнующийся перед нами. Я видела освещенные квартиры, темные окна, едва озаренные голубым свечением телевизора, аккуратные ряды домов из коричневого камня, опрятные прямоугольники зелени задних дворов и классические линии, из которых складывается центр Манхэттена, лежавший перед нами и ярко сверкавший в ночном небе. Я оперлась на ограду, впитывая этот вид. Блейк подошел сзади, обвил руками мою талию и принялся покрывать шею поцелуями.

– Я тебя люблю, – промурчал он мне в ухо. – И хочу.

Он прижался ко мне крепче, и я ощутила его напряженное желание. Меня внезапно затопило чувством вины, – вечер был таким роскошным и по-настоящему романтическим, а мои чувства так мелки, они так не дотягивали до того, что чувствовал Блейк, – но я ему не поддалась. Вместо этого я обернулась и обвила руками плечи Блейка, чтобы его поцеловать. Я думала, как мне повезло, что мне, в общем, не приходится изображать страсть. Он был так ослепительно хорош в смокинге, и он мне по-настоящему нравился. Я позволила увести себя с крыши, вниз по лестнице, в квартиру, надеясь, что со временем мои чувства к Блейку станут сильнее.

Потом, когда Блейк уснул на белой, похожей на облако, подушке, я лежала без сна.

– Я тебя люблю, – произнесла я одними губами, глядя в потолок, пытаясь приучить рот к этим словам. Они перекатывались у меня на языке, как камешки.

Я гадала: неужели я такая, как Холден, который меня мучил столько лет? Я хуже? Холден держал меня при себе, пока решал, чего хочет от жизни, – не думаю, что он хотел причинить мне боль. Я использовала Блейка на всю катушку.

Я открываю в телефоне переписку с Блейком и заношу пальцы над клавиатурой.

«Привет…»

Я жду, когда придут нужные слова. Они не приходят. Я стираю черновик. Ничто из того, что я могу сказать, не смягчит мою вину, не укрепит мои отношения с Блейком и не поддержит «Украшения Бруклина». Что-то вроде этого мне говорили про колледж: хорошие оценки, сон и общение – можно выбрать любые два пункта. Не больше. Надо расставить приоритеты. Все сразу получить невозможно.

Дело в том, что я точно знаю, что мне нужно сейчас и чего я хочу. За последний месяц «Украшениям Бруклина» удалось поднять продажи сверх плана на 25 процентов. Когда я разложила продажи по дням, стало понятно: был значительный всплеск в первые три дня после моего объявления о помолвке, а потом успех продержался еще какое-то время с небольшими пиками после статьи в Elle, программы Хейли Кардозо и каждого моего личного поста в Инстаграме. Учитывая, что аренду нам повысят на 20 процентов, 25-процентный подъем продаж за один месяц не очень-то и поможет, если только я не смогу гарантировать, что мы сможем бесконечно удерживать продажи на этом уровне. Нужны новые пики – пики повыше.

Что мне нужно, так это свадьба.

Когда передо мной цифры, черным по белому, я яснее, чем раньше, вижу общую картину. Свадьба нас не обязательно спасет, но может дать нам лучший из возможных шанс на успех. Шум вокруг моей помолвки превратится в еще больший шум вокруг моей свадьбы. А когда столько лежит на весах – не только магазин или мои отношения с Софи, но еще и вклад наших родителей в компанию посреди не самого удачного года для их собственного дела, – я чувствую, что непременно должна воплотить свой план в жизнь. На всякий случай я еще раз подсчитываю, как, по моим прогнозам, свадьба могла бы поддержать на плаву «Украшения Бруклина». Со скрипом, но сработает. Едва-едва, но все-таки. Погоня за Блейком – это не только бестолковая авантюра, это еще и самая основательная моя надежда. Пока, конечно, я ему нужна. Если я ему нужна – в этом смысле.