Любовь под прицелом - [47]

— Все! — решительно поставила точку Любаша. — С фальшивками временно завязываем, переходим на тощий, но зато настоящий, подножный корм… Посмотрим, как отреагирует на подделки банк… Ох, Коленька, чует мое сердце — недолго нам резвиться, посадят!

Возвратившись «домой», мы закрылись в выделенной нам утлой комнате, половину площади которой занимала огромная кровать.

Любаша первая разделась и нырнула под одеяло. Я последовал её примеру. Никак не мог прийти в себя после перенесенного стресса.

— Как ведёт себя твой «хулиган»? Не пора ли поставить его в угол?

Аллегория легко расшифровывается. Хулиганом Любаша именует, полюбившийся ей мой «инструмент». «Угол» — её лоно. Соскучилась, подружка, по моим ласкам, но сказать прямо не решается.

— Давно пора наказать бездельника! — согласился я, попытавшись перевернуть Любашу на спину. — Пусть посидит в «углу» всю ночь, подумает о своих прегрешениях…

— Нет, милый наездник, так не пойдёт! — отвела женщина мои руки. — Ты на мне долго ездил, я не возражала, подчинялась. Теперь пришла моя очередь покататься на тебе.

Я не успел возразить или согласиться, как Любаша оказалась на мне. Поёрзала, выбирая более удобную позу, одной рукой опёрлась на мою грудь, второй ввела в себя окаменевшую мужскую плоть.

— Поехали? Только не галопом — медленной иноходью. Говорят, самый злейший враг преферанса — скатерть. В сексе — торопливость. Возьми на вооружение, бычок.

Она медленно присела, потом выпрямилась, опять присела. Я попытался ускорить движения — не получилось. Наездница не позволила.

— Ну, как, скакун, нравится?

— Самая настоящая пытка!

— Так и быть, постараюсь исправиться. Крепче держись за мои бёдра!

Любаша так запрыгала в «седле», с такой скоростью опускалась и поднималась, что не прошло и трёх минут, как мы вместе разорвали финишную ленточку.

— Как ты себя чувствуешь? — заботливо спросила она. — Удалось мне снять стресс, или прикажешь повторить «лечение»?

— Обязательно повторим, только — вечером. Сейчас давай отдохнём, поспим…

2

Столярный цех — огромный сарай с замерзшими окнами и рельсовыми путями, по которым вывозят к машинам готовую продукцию. Станки — старые, изношенные — хрипят, сипят, но, не ломаются. Исправно прожевывают предлагаемые им брусья и доски. О вентиляции и удалении опилок можно только мечтать.

Зато столяры, как на подбор, солидные, бородатые, опытные, им ни руководителей, ни чертежей не нужно — сами собой руководят, знай только подсчитывай выработку.

Я забираюсь в свой угол, сажусь за письменный стол, качающийся, будто дерево под порывами ветра, и от нечего делать перебираю наряды и чертежи. Одновременно думаю над своими житейскими проблемами.

Дома, в Москве, конечно, паника. Ольга носится от родителей в милицию, от стройуправления к уголовному розыску… Пропал муж! Потерялся кормилец! Исчез! Что делать, как жить без него, где искать?

Родители, по совету Никиты, подали, небось, на всероссийский розыск. Фимка обзванивает больницы и морги. У матери сердечный приступ. Отец ругательски ругает всех подряд, начиная с демократов и кончая коммунистами… Что за несчастна страна, в которой бесследно пропадают люди! Да не простые — инженеры-техники, ладно бы — каменщики и штукатуры! Где сыскать управу на МВД-КГБ. Вошкин ломает голову — куда подевался дармовой автомеханик.

Короче — неразбериха!

В привидевшемся мне калейдоскопе событий одна деталь больно уколола. Розыск? Слышал, что это означает. Никита просветил. Милиция по всей территории страны получает мои приметы, фото. Рост такой-то, возраст… цвет волос… очертания лица… вес… фигура… особые приметы… любой участковый шныряет взглядами по прохожим, примеряет полученные данные к подшефным алкашам и тунеядцам…

Кстати, почему нами не интересуется местный участковый? Даже кадровик забыл о моем существовании… Странно!

Будто наворожил!

В один из снежных зимних дней я получил письменное приглашение посетить отдел кадров леспромхоза. Передал мне его слесарь-наладчик, побывавший на проработке по причине прогула.

— Нужно заполнить анкету, — кадровик положил передо мной чистый бланк. — Писать разборчиво, без помарок, отвечать на вопросы четко и ясно.

Очередная напасть! Попробуй «четко и ясно» ответить на вопрос: где и когда родился… Когда — записано в паспорте, а вот где точно… Дотошный кадровик требует указать улицу и дом…

— Какая анкета, ведь я работаю у вас по договору…

— Порядок есть порядок. Любой гражданин должен иметь прописку, если не постоянную, то хотя бы временную… Участковый сделал нам замечание…

Все же — участковый! Как бы он не копнул глубже…

Черт бы побрал все эти отделы кадров вкупе с их начальниками — бывшими политработниками! За каждым вопросом бланка притаилась опасность разоблачения, как ядовитый змеиный зуб.

Место и время рождения — не очень страшно, перепишу с паспорта, а номер родильного дома я вправе не помнить — мал тогда был… Фамилия, имя, отчество — чепуха… Перечислить места работы, указать, с какого по какое время… Это уже не гадюка — целая гюрза! Как может знать Чернов трудовой путь Никанорова?… Пропади оно пропадом, все окружающее мен вранье, придется двигаться по этому болотистому пути и дальше… А это что? Указать родственников, степень родства, возраст, место проживания… А почему упущен вопрос о партийности и пребывании за рубежом? Явная недоработка…