Любовь побеждает: Книга о рае, аде и судьбе каждого человека - [5]
То, что мы говорим,
То, что мы есть,
То, что мы делаем,
То, что обещаем сделать,
Кто наши друзья,
С кем мы вступили в брак,
Есть ли у нас дети?
Или заданный нам вопрос?
Или вопрос, заданный нами в ответ?
Или нужно исполнить то, что велено, и пойти, куда послали?
А в Послании к Римлянам Павел пишет: «И так весь Израиль спасется» (11:26).
Весь Израиль?
Так значит, все зависит от того, в каком племени, в какой семье, в какой этнической группе ты появился на свет?
Или все эти вопросы бьют мимо цели?
Давайте оставим на время проблему, что говорить и что делать, кем быть и как пробивать дыры в крыше. Может быть, все гораздо проще. Говорят же нередко: «Нужно уверовать – и все».
У Луки в главе 11 фарисеи говорят, что Иисус изгоняет бесов не иначе как потому, что сам заключил пакт с дьяволом. В Евангелии от Марка в главе 3 родные Иисуса приходят забрать его в уверенности, что он безумен. А когда в главе 16 у Матфея Иисус задает ученикам вопрос, за кого его принимают люди, они отвечают: «Кто говорит – Иоанн Креститель, другие – Илия, или же Иеремия или еще кто из пророков».
Эти тексты и многие другие свидетельствуют: по крайней мере, поначалу понять, кто есть Иисус, было трудно. Почти всем.
За исключением одной специфической группы существ.
В рассказе у Луки человек, одержимый «злым духом», орет на Иисуса: «Знаю Тебя, кто Ты, Святый Божий» (4:34).
И в Гадарене, на берегу, одержимые бесами вопят: «Что Тебе до нас, Иисус, Сын Божий?» (Мф 8:29).
В главе 1 у Марка Иисус запрещает демонам говорить, «потому что они знали, кто он».
В этих историях об Иисусе множество людей, в том числе его ближайшие родственники, недоумевают, кто он такой и что затеял – зато бесы в точности знают, кто он и какова его миссия.
Иаков пишет: «Ты веруешь, что Бог един: хорошо делаешь; и бесы веруют, и трепещут»
(Иак 2:19).
В главе 7 у Луки женщина «греховной жизни» врывается на пир, куда приглашен Иисус, умывает его ноги слезами, отирает своими волосами и умащает дорогим благовонием. Иисус говорит ей, что ее «грехи прощены».
Итак, бесы веруют, и можно получить прощение грехов, омыв слезами ноги Иисуса?
И так можно продолжать еще долго,
Стих за стихом,
Вопрос за вопросом,
О рае и аде и будущей жизни,
О спасении и вере и осуждении,
О том, кто есть Бог и каков Он,
И как в эту картину вписывается Иисус.
Но я не хотел наполнить свою книгу одними лишь вопросами.
Я обещал ответы.
А потому – в путь.
Начнем с рая.
Глава 2
Давайте сделаем рай
Начнем с рая.
На стене в доме моей бабушки висела фотография картины – с незапамятных времен, еще до моего рождения. В центре – огромный крест, такой большой, что по нему могут пройти люди. Крест висит в пространстве, парит над зловещей черно-красной бездной, готовой поглотить каждого, кто оступится. Люди, идущие по кресту, куда-то спешат – да, они хотят попасть к город, в яркий, сверкающий город, окруженный стеной, залитый солнечным светом.
Выглядит так, словно Томас Кинкейд побывал вместе с Данте на пьяной вечеринке, и где-то за полночь один из них сказал другому классическую фразу: «Знаешь, а давай сотворим что-нибудь вместе».
Я спросил мою сестру Рут, помнит ли она эту картину, и она сразу же ответила: «Конечно, от нее мурашки по коже продирали».
Удивительно работает память, не правда ли? Какой-то образ, идея застревает в сознании так прочно, что и многие годы он тут как тут. Особенно это касается религии.
Мы с моей женой Кристен часто обсуждаем, как бы вырастить детей так, чтобы им потом поменьше пришлось разучиваться.
Один из нечастых у Иисуса агрессивных образов возникает, когда он говорит о людях, вводящих в искушение детей. Единственное достойное наказание такому человеку, провозглашает он, – привязать ему на шею скалу (только гипербола может передать его гнев) и бросить в море (Мф 18:6) (В Синодальном переводе «мельничный жернов», но в оригинале «скала». Синодальный перевод отличается от текста, которым пользовался автор и далее в ряде случаев. – Прим. ред.).
Утопить – вот что, по мнению Иисуса, надо сделать с человеком, научившим ребенка дурному. Столь грозный образ понадобился, чтобы предупредить нас о пластичности детской души. Картина, принадлежавшая нашей бабушке, тоже грозно предупреждала – достаточно грозно, чтобы мы, дети, устрашились.
Я привожу эту картину не потому, что восхищаюсь дивным талантом автора совместить воедино «Подземелья и драконов», Билли Грэма и барбекю, которое дядюшка сделал из пятидесятигаллоного бочонка, и получить цельное произведение искусства, но потому, что эта картина рассказывает некую историю.
Рассказывает о том, как люди идут
Из одного места в другое,
Из царства в царство,
От смерти к жизни,
И крест – это мост, это путь и надежда.
Присмотритесь к этой картине: эти люди куда-то идут,
Они идут туда, где захотели быть,
И оставляют что-то позади, чтобы добраться туда.
Но эта картина рассказывает кое о чем еще, и это действительно важно.
Важно, где это происходит.
Присмотритесь к картине:
Все это происходит не здесь.
В нашем мире не висят в воздухе гигантские кресты. Города не парят над бездной. И в нашем мире, если и свалишься с мостика, то никак не в кровавую бездну с раскаленными докрасна гигантскими пещерами, откуда струится пар.
