Любовь по завещанию - [3]

Взгляд миссис Грант скользнул по блондинке в розовом муаре и перешел на ее рыжеволосого собеседника. Не может быть, неужели это Кайл Сазерленд? Похоже, что скандальные истории, сопровождающие его повсюду, идут ему только на пользу.

Внезапно в ее голове возник гениальный по своей простоте план. Теперь она точно знала, как отделаться от выскочки, которую сын прочит ей в невестки.

Элеонора Грант, светская львица со стажем, включила все свое обаяние и направилась к намеченной цели.

– Кайл, мальчик мой, рада видеть тебя. Ты не мог бы уделить мне чуточку своего внимания…

Гленда не могла пожаловаться на прием, оказанный ей матерью Марвина. Миссис Грант была с ней мила и приветлива, пожалуй даже слишком. Девушка постоянно чувствовала на себе ее цепкий взгляд, пока сопровождала жениха, приветствовавшего друзей и знакомых. Так что, когда стало возможным смешаться с толпой гостей и перевести дух, Гленда сделала это с удовольствием.

Марвин куда-то пропал, очевидно выполняя очередное поручение матери. Девушка взяла предложенный официантом бокал вина и опустилась в кресло, стоящее в одной из ниш, расположенных по восточной стене. Это место привлекло ее тем, что отсюда прекрасно обозревалось все пространство зала, позволяя самому наблюдателю быть в достаточной мере укрытым от любопытных взглядов.

– Простите, что нарушаю ваше уединение, но ваш жених просит вас подняться в библиотеку.

Неожиданно услышав рядом с собой мужской голос, Гленда вздрогнула и подняла глаза. Перед ней стоял, приветливо улыбаясь, импозантный рыжеволосый мужчина.

– Что?

– Вы ведь мисс Гленда. – Незнакомец скорее утверждал, чем спрашивал. – Марвин ожидает вас в библиотеке и попросил меня указать вам дорогу.

Не дав ей опомниться, он направился к одной из дверей. Гленда торопливо последовала за ним, ломая голову над тем, что задумал ее жених.

У выхода из зала посланец замешкался, пропуская ее вперед. Поэтому девушка не могла видеть, как незнакомец, обернувшись в дверях и встретившись взглядом с хозяйкой дома, едва заметно кивнул, получив в ответ одобряющую улыбку.

Пройдя через холл и поднявшись по лестнице на второй этаж, Гленда и ее спутник очутились в полутемной комнате, которая, судя по всему, и являлась библиотекой. Оглядевшись и не заметив даже намека на присутствие жениха, девушка вопросительно посмотрела на мужчину.

– А где Марвин?

– Милочка, зачем он вам, когда рядом я. Поверьте, я во многих смыслах… – с этими словами он запер дверь и, положив ключ в карман, направился к Гленде с плотоядной улыбочкой на губах, – даже лучше вашего так называемого жениха.

Девушка похолодела и затравленно оглянулась вокруг, еще не веря в реальность происходящего. Она попробовала позвать на помощь, но из горла вырвались лишь глухие звуки. Неожиданно за дверью послышались шаги.

Слава Богу! – подумала Гленда. Я спасена! От внезапного чувства облегчения, сменившего напряжение, она обессиленно опустилась на край стола. Незнакомец, не долго думая, бросился к ней и заключил в объятия как раз в тот миг, когда дверь с треском распахнулась и на пороге возникла толпа гостей под предводительством Марвина и миссис Грант.

Гленда вырвалась из противных ей объятий и, растерянно улыбаясь, направилась к жениху.

– О, милый, я так…

– Надеюсь, мой сын не настолько глуп, чтобы поверить вашим словам, мисс Фэншоу, больше, нежели собственным глазам, – высокомерно перебила ее хозяйка дома.

– Гленда, мама права, мне не требуется объяснений, я достаточно увидел. – Марвин саркастически усмехнулся. – Думаю, наиболее разумным в данной ситуации будет разрыв наших отношений.

Затем он обратился к незнакомцу:

– Мистер Сазерленд, пожалуйста, проводите вашу… гмм… подругу к выходу. С этой минуты она не является желанным гостем в доме, где еще существуют понятия о чести и приличиях.

И в сопровождении невольных свидетелей разыгравшейся драмы Марвин вышел из комнаты.

Гленда, еще не до конца осознав происшедшее, оцепенело стояла посреди библиотеки, не сводя глаз с уже опустевшего дверного проема. У нее был настолько растерянный вид, что Кайл Сазерленд даже испытал к ней некое подобие жалости. Подойдя к девушке, он предложил проводить ее, на что она, вздрогнув, посмотрела на него взглядом, исполненным ужаса и отвращения, и стремительно выбежала вон.

Гленда не помнила, как ей удалось добраться до дому. Не осознавая, что делает, она машинально смыла макияж, собрала в хвост волосы и переоделась в халат, после чего опустилась в старое отцовское кресло. Оно было единственным предметом обстановки родительского дома, с которым, несмотря на многочисленные переезды, ей не хватило духу расстаться.

Сейчас, когда она сидела в нем, привычно подобрав под себя ноги, ей казалось, что отец, как в детстве, придет, чтобы защитить и утешить ее. Острая тоска по родительской ласке захлестнула Гленду, смешавшись с болью от недавней обиды и оскорбления, и она затряслась в беззвучных рыданиях…

Резкий звонок, ворвавшись в сон, разбудил Гленду. И она, открыв глаза, долго соображала, почему находится в кресле, а не в кровати, затем ее взгляд упал на часы.

– О нет! Я опоздала на работу!