Любовь по закону подлости - [57]

— Как жаль, что этот момент настал. Нам пришлось распрощаться с любимицей публики, которая блестяще проходила предыдущие конкурсы. Весьма жаль, что сегодня удача была не на её стороне. Йолина Зеалейн, по итогам у вас выходит меньше всех баллов. Есть ли у вас, что сказать зрителям?

Самое обидное, что все поняли, кем и как это было подстроено. Неудача? Трижды смешно! Демио попытался сделать мой вылет жестким, понятным для любого: вот лично эта девушка, Йолина, попалась в немилость миллиардеру. Что она могла сделать не так? Кто знает. Но она не нравится ему, интерес пропал, поэтому остается только смириться.

Кто-то словно воткнул в сердце кол. Я прошла вперед, взяв в руки усилитель голоса.

— Этот конкурс меня многому научил, — сказала я. — В первую очередь научил проигрывать. Поэтому я ухожу с гордо поднятой головой, оставляя здесь одни из лучших воспоминаний в жизни.

Это правда. Как-то неожиданно я поняла, что встречи с Демио — это нечто большее, чем просто этап моей жизни. Это тот случай, когда будет что вспомнить в старости и рассказать внукам.

— Всем девушкам я желаю найти настоящую искреннюю любовь и встретить сильного мужчину, который не будет бояться своих чувств и сможет защитить вас хоть от гнева самих богов, — продолжила я, говоря тихо и размерено. — Пусть даже эта любовь будет яркой вспышкой в череде унылых будней, но пусть она случится. Её свет непременно озарит вашу жизнь и поселит теплый огонек в сердце. На этом у меня все.

Я передала усилитель голоса Макмидолстон, а сама, еще раз улыбнувшись в камеру, направилась к выходу, с трудом сдерживаясь, чтобы не сорваться на бег.

Мои вещи были уже собраны. Та самая сумка, с которой я сюда приехала. Одновременно кажется, что это было тысячу лет назад и всего лишь вчера. Время — магическая субстанция, растягивающаяся и сужающаяся в памяти по усмотрению человека. Иногда неделя, проведенная в счастье, может заменить целый год непрерывного труда и рутины.

В комнату вошла горничная. Девушка поклонилась, попросила меня проследовать в кабинет Макмидолстон и так же молча удалилась. Сняв конкурсную одежду, я с тоской провела по жесткой ткани и повесила её на вешалку, а сама облачилась в приталенное платье и пелерину с капюшоном. Еще раз оглядевшись, я подхватила свою сумку и вышла из комнаты.

Кабинет конфьеры на первом этаже не изменился. Все тот же пузатый шкаф на резных ножках, те же тарелочки слева на стене и мягкая софа. Ромуэлы еще не было, поэтому я решила рассмотреть росписи на декоративных тарелках. Здесь были изображены пейзажи различных мест и памятников архитектуры. Я внимательно оглядывала каждую, проводила пальцами по глянцевой поверхности и совсем не ожидала, когда от двери раздался оклик.

Случайно задетая тарелка полетела вниз, расколовшись на две части, и по пути задев еще одну. Последнюю я успела удержать, но вот первая была безвозвратно разбита. Повесив её, я села на корточки и я со вздохом взяла две части в руки, повернувшись к вошедшей Ромуэле.

— Простите меня, — сказала я, смыкая вместе две части. — Можно и склеить, но того вида уже не будет. Легче выкинуть.

— Молодежи все бы выкидывать и забывать, — неприязненно поморщилась Макмидолстон и забрала из моих рук осколки, взглянув на стену. — Смотри, какая красивая.

Я подняла взор. Действительно, необычное украшение. Только вот теперь есть пробел на месте треснувшей тарелки. Последнее я высказала вслух.

— Разве? Пустое место всегда можно заменить новым… воспоминанием, — сказала женщина и без сожалений выбросила осколки в урну, а сама прошла к столу и достала из нижнего ящика еще одну тарелку и повесила её на место старой. — Есть ли разница? Заметила бы ты её, если бы не знала о потери?

— Наверное, нет, — задумчиво произнесла я.

Новая смотрелась даже лучше. На ней был пейзаж осеннего парка, украшенного желто-багряными листьями. На одинокой скамейке ютилась влюбленная парочка, не обращавшая внимание на взгляды случайных прохожих, спешащих по делам.

— Йолина, — тихо позвала меня Макмидолстон, — в запасе всегда должны быть добрые и теплые воспоминания, чтобы заменить ими в памяти неприятные моменты в жизни. Ты меня понимаешь?

Вспомнился вечерний разговор с Демио, когда я пьяная натолкнулась на него на кухне, отобрала чашку чая, и ему пришлось наливать себе новую. Он ведь тогда не запротестовал, слова не сказал. А когда я завалилась к нему в спальню через потайной ход и забрала себе десерт? Кажется, у меня входит в привычку что-то отнимать у этого мужчины. А он все покорно отдает.

— Кажется, вы хотели меня видеть? — прочистив горло, напомнила я о цели своего визита.

— Да, — согласно кивнула женщина и приглашающим жестом указала на кресло.

Я опустилась на мягкую мебель, уселась поудобнее и принялась ожидать речи женщины. Она перебирала какие-то бумаги, после чего извлекла на свет договор с подписью Демио и передала один экземпляр мне. Я покорно приняла его и принялась вчитываться. Это была денежная расписка. Когда я поставила магическую подпись, Макмидолстон вручила мне одну копию вместе с карточкой, на которой числились сто миллионов тирлингов.