Любовь по закону подлости - [45]

Демио обошел «ретронику», подождал, пока я сяду, и закрыл за мной дверцу, после чего занял место водителя. Пристегнувшись, он поднялся в воздух и включил магический навигатор, предотвращающий столкновение летмобилей.

Город с высоты двадцати метров казался одновременно таким близким и далеким. Только руку протяни — и вот он у тебя на ладони, но в то же время ты пролетаешь незаметно и бесшумно для самого города. Ты лишь гость в его обители.

— Куда летим? — спросил Демио, и я наградила миллиардера насмешливым взглядом.

— Предложив прогулку, ты не продумал маршрут?

— У меня с тобой есть странное чувство, — задумчиво ответил конфьер. — Когда ты рядом, мне не хочется ничего продумывать. Пусть все идет своим чередом.

Его слова тронули меня. Хотелось сделать этот день особенным. Я зашла в интросеть и проверила, какие сегодня мероприятия проходят в городе. Жизнь в столице тем и хороша, что есть на что поглядеть. Просмотрев несколько блогов с подробной информацией, я попросила Демио подлететь к центральному парку, где сегодня должна была проходить выставка знаменитых одаренных художников.

Мы припарковались у тротуара, напротив торгового центра. Через дорогу раскинулся пышный зеленый парк с вековыми деревьями с тонкими станами, уходящими кронами в небеса. Легкий летний ветер шелестел листьями, дети запускали воздушные ленты и наблюдали, как те извиваются, стараясь улететь от своих хозяев, но оставаясь на прочной привязи.

Уже отсюда была видна толпа на главной аллее, где и проходила выставка. Демио взял меня за руку, я не сопротивлялась, и повел через дорогу в парк. Увидев киоск с мороженым, мужчина направился к нему.

Я хихикнула. Все-таки он сладкоежка!

Продавщица, пока мы выбирали вкусы, с интересом поглядывала на нас, силясь вспомнить, где видела. Зато студенты, притихшие на скамейке рядом, во все глаза смотрели на нас и точно знали, кем мы являемся. Демио, заметив их внимание, подмигнув, взял меня за руку и повел вперед.

Я покорно шла следом, уплетая мороженое и чувствуя на себе множество взглядов. Казалось, что камеры всего мира сейчас направлены на нас. Такого ощущения не было даже во время съемок «Реверса против аверса», когда ты стоишь на площадке и туристы заинтересованно поглядывают в твою сторону.

Вскоре моим вниманием полностью завладела выставка картин. Люди, изображенные на них, умели двигаться, разговаривать и понимать твою речь. Их память ограничивалась пятью-тридцатью секундами, все в зависимости от таланта автора. Были и те картины, где персонажи сохраняли живость диалога в течение минуты.

Это было большой редкостью, такие картины. И стоили они сумасшедших денег! Одаренные художники месяцами работали над каждым полотном, не просто рисуя, а сначала раскрашивая магические нити и только потом из этих нитей сплетая задуманного персонажа и фон. Это долгая и кропотливая работа. Большинство художников жили у моря, так как вид колышущейся воды всегда странным образом успокаивал людей и помогал завершить начатую работу.

Даже сами эти картины хранились в Дикоморье, где были доступны для созерцания туристам.

Демио было жарко, он часто жмурился на солнце и морщился. Он стянул с шеи галстук, снял пиджак и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, но всего этого было недостаточно, чтобы спастись от невыносимого зноя. А ведь я советовала ему переодеться!

Правда, не совсем настойчиво.

— Не жарко ли тебе, конфьер? — спросила я, старательно пряча улыбку.

— Нет, — резко ответил он и обернулся к следующей картине.

Изображенная конфьера театрально всплеснула руками, увидев Демио. Мы переглянулись. На ней были тяжелые инкарнатные бусы, белая рубаха под горло и цветной сарафан цвета свежескошенной травы. Голову венчал высокий расшитый жемчугом кокошник. Женщина, оглядев нас с ног до головы, обратилась к миллиардеру:

— Что за непотребство? — нахмурившись, заметила она и оглянулась по сторонам. — Как можно было выйти в парк в ночной камизе, дорогая? Больна на голову ты и не лечишься? Или рабыня господина?

Мои брови подлетели вверх от её речи, а конфьера глянула на меня брезгливо и хотела ответить колкостью, но не успела — память оборвалась. Она, вновь увидев нас, будто в первый раз, всплеснула руками. Решив не злить женщину заново, я повела водного мага к следующей картине.

Демио испытывал все больше дискомфорта от выбранной одежды. Уверена, он уже сто раз пожалел о том, что не послушал меня в особняке. Взгляды случайных встречных тоже не добавляли наслаждения, поэтому я повела Демио обратно, к торговому центру.

Здесь, войдя в первый попавшийся отдел с молодежной одеждой, я отвела миллиардера к примерочной под потрясенными взглядами консультантов. Маг, оставшись за дверью раздевалки, задал один единственный вопрос:

— Йолина, что ты задумала?

И было это сказано таким смиренным тоном, что сомнений не было — сопротивляться он даже не думает.

— Сам ведь знаешь, что, — ответила я и направилась к рядам с яркими льняными шортами и аляповатыми футболками.

Сама только недавно оставила этот стиль, его даже называли «студенческим». Слишком броско, слишком вызывающе. Пока выбирала, заметила, что консультанты перешептываются, наблюдая за моими действиями. Девушки смотрелись смущенными и заинтересованными, словно птенчики пухыхлы, выглядывающие из гнезда. Одна из конфьер достала лукмобильник и включила магкамеру.