Любовь по расчёту - [92]

Сам обед стал для Балларда настоящим испытанием. Он внимательно следил, как ведут себя Кловер, Теодор и Сирил, потому что, несмотря на все уроки, которые дала ему Кловер в течение последних трех дней, чтобы подготовиться к этому обеду, даже сервировка стола повергла его в трепет. Свет свечей отражался в тяжелых серебряных блюдах сервиза, выстроившихся в центре огромного стола. Баллард с опаской смотрел на изящно вышитую скатерть, гадая, сумеет ли он не посадить пятно. Делая глоток вина, он опасался разбить узорчатый хрустальный бокал. Даже слуга Сирила — высокий молчаливый мужчина по имени Картер, прислуживавший за столом с абсолютно каменным выражением лица, смущал Балларда. Наконец обед закончился, и Баллард с облегчением вздохнул, когда они вернулись в гостиную выпить бренди, но передышка оказалась временной.

Сирил стоял у огромного камина со стаканом бренди в руке, элегантно облокотившись на каминную полку. Баллард улыбнулся. Сирил Потсдам выглядел истинным аристократом — сравнение, которое, как знал Баллард, не понравилось бы бывшему офицеру Континентальной армии.

Его хорошее настроение улетучилось, когда он посмотрел на Кловер и Теодора. Молодой белокурый Теодор уселся рядом с Кловер на элегантном диванчике. Там и для Балларда оставалось место, но пара была так поглощена оживленным обсуждением какой-то пьесы, что он понял — не стоит вмешиваться в их беседу.

Они вновь начали обсуждать театр, со знанием дела говоря о спектаклях, которые им довелось видеть. Балларда не утешило то, что Кловер заявила, что не часто бывала в театре, поскольку сам он вообще никогда там не был. А поскольку он лишь недавно научился читать, то не читал ни одной пьесы и ни одной книги, о которых они говорили. Баллард улыбался и вежливо отвечал на их вопросы, когда они вовлекали его в разговор, но, к своему великому сожалению, вновь и вновь отмечал, насколько они с Кловер разные…

Кловер ходила в театр, а он мальчишкой просил пенни у входа в театр. Кловер слышала выступление оперных певцов. А он даже представления не имел об опере. Кловер разбиралась в последних тенденциях французской моды, а он мог позволить себе лишь старый поношенный фрак да домотканую одежду подешевле. Список их различий все увеличивался, и у него даже разболелась голова. Балларду уже хотелось увести Кловер отсюда, но он не хотел обижать хозяина.

Дело близилось к полуночи, когда Баллард решил, что им пора ехать. Сирил послал человека за фургоном Балларда, и они ждали на веранде, когда конюшенный подгонит повозку. Была теплая лунная ночь, и Баллард подумал, не уговорить ли Кловер остановиться по дороге, чтобы предаться любви под звездами. После долгого вечера в ее мире, когда его не покидало чувство отчуждения, он еще сильнее чувствовал потребность ощутить ее объятия и пылкую страсть.

Сирил стоял на верхней ступени веранды, прислонившись к широкой колонне.

— Я хотел бы пригласить вас в гости, когда вернутся мои сыновья.

Баллард посмотрел на Кловер и ответил:

— Мы будем очень рады, сэр.

— Должен признаться, у меня в этом есть свой интерес. — Сирил улыбнулся Кловер. — По намекам в письмах Джошуа я понял, что ему понравилось вращаться в светском обществе Бостона. Его невеста из довольно знатной семьи.

— Он стал невыносимым снобом, — пробормотал Теодор.

Игнорируя реплику сына, Сирил продолжил:

— Когда Джошуа уезжал в школу, здесь не существовало того, что можно было бы назвать «светским обществом». И меня это никогда не смущало. Но если Джошуа считает, что ему это необходимо или без этого не может обойтись его невеста…

— Показав ему, что и здесь существует определенный круг общения, вам легче будет убедить его остаться здесь, — закончила Кловер.

— Да. Возможно, это эгоистично с моей стороны, но я хочу, чтобы мои сыновья были рядом со мной. Кентукки быстро разрастается, и я полагаю, что каждый из них может устроить свою жизнь здесь. Вероятно, это была не лучшая идея — отправить их в школу на восток. Я надеялся, что они приобретут необходимые знания, чтобы помочь мне обустроить эту землю, но, по-видимому, их соблазнила другая жизнь. — Он улыбнулся, бросив взгляд на Теодора. — По крайней мере некоторых из них.

— В таком случае нам придется показать им, что и здесь жизнь можно устроить наилучшим образом, — сказала Кловер.

— Я серьезно намереваюсь попытаться сделать это. А вот и ваш фургон.

Баллард испытал укол ревности, когда Теодор поцеловал Кловер руку. Потребовалось даже некоторое усилие, чтобы дружески улыбнуться молодому человеку и пообещать, что они обязательно встретятся вновь. У Балларда возникло сильное желание держать Кловер подальше от Теодора Потсдама, хотя это было невозможно и как-то уж совсем по-детски.

Кори Уинстон подогнал фургон и спрыгнул с сиденья. Кловер поразил злобный взгляд, который, прежде чем уйти, бросил на нее конюх. Баллард нахмурился, и она поняла, что он тоже заметил этот взгляд. Она поблагодарила Сирила и Теодора за приятный вечер и, опершись на руку Балларда, поднялась в фургон.

— Баллард, чем ты насолил этому конюху? — спросила она, как только они отъехали.