– Всякий раз, видя тебя, я представляю тебя в своей постели.
– Но ты не можешь…
– Мне лучше значь, bella, – оборвал ее Кристиан. – Я хочу тебя…
– Но я не хочу!
В его мерцающих глазах появилась усмешка:
– Тогда тебя бы здесь не было. Я – твой единственный спасательный круг.
Он прав.
Душу Лидии переполнила горькая смесь страха и досады.
Кристиан – моя последняя надежда. Если бы он передумал, что стало бы с мамой?
– Лидия…
– Что?
Кристиан подошел ближе – так, что при желании она могла бы дотронуться до него. Лидия вдохнула терпкий аромат его парфюма. Мужчина взял ее за плечо:
– Чего ты боишься?
Она смотрела на его загорелое красивое лицо и понимала бессмысленность своего сопротивления. Кристиан взял девушку за подбородок и поцеловал ее мягко и чувственно. Ее бедро прижалось к его бедру, и Лидию окатила горячая волну удовольствия.
Кристиан легко приподнял девушку и посадил на стол. Он уже позаботился о том, чтобы распустить ее волосы, и сейчас, погрузив длинные пальцы в эту спутанную гриву, он запрокинул ее голову так, чтобы открылась ее лебединая шея. Осыпая лицо и опущенные веки Лидии легкими дразнящими поцелуями, он заставил ее прильнуть к себе, изогнуться навстречу ласкам, жаждать их все сильнее и сильнее. Куснув белоснежную шею, он почувствовал упругость ее кожи, губами и языком находя особенно чувствительные места, наслаждаясь издаваемыми Лидией сдавленными стопами. Откинув назад ее податливое тело, Кристиан одним движением избавился от мешающего ему топика и накрыл ладонями упругие трепещущие груди с аккуратными набухшими сосками. Лидия изогнулась, словно пораженная разрядом электрического тока. Настойчивость его большого пальца, массирующая набухшую, чувствительную поверхность груди, казалась ей неиссякаемым источником наслаждения. Звук собственного сдавленного крика вернул девушку в сознание.
– Ради всего святого… нет! – выдохнула она, отшатнувшись, и в панике так порывисто соскочила со стола, что потеряла равновесие и упала на колени. Кристиан протянул ей руку, чтобы помочь встать, но она поднялась самостоятельно и тут же отпрянула. Лидия ощущала себя так, словно попала в автокатастрофу. Ее тело словно парализовала тяжесть, неловкость и боль разочарования.
– Ты ничего не сломала? – спросил Кристиан, недовольно нахмурившись. Лидию удивила произошедшая в нем перемена. Он казался спокойным и холодным, а ведь еще несколько секунд назад тон его голоса был страстным и притягательным. Еще несколько секунд назад Кристиан целовал и ласкал ее, а она безвольно ему подчинялась…
Кристиан приподнял темную бровь:
– Почему ты такая пугливая? В чем дело? Если ты полагаешь, что, изображая из себя истеричную девственницу, выглядишь сексуально, то ты ошибаешься, так что перестань вести себя подобным образом.
– Я не ломаюсь! – стройное тело девушки содрогнулось от стыда и горького чувства обиды. С одной стороны, Лидия ненавидела Кристиана, а с другой – жаждала его ласк с такой силой, что невольно сжимала кулачки. Желание жило в ней как злейший враг, готовый в любой момент ее предать. Не в ее власти было выиграть эту битву, при данных обстоятельствах она не могла даже помышлять о победе. Лидию обуревал страх: она чувствовала себя пойманной в капкан, запертой в темнице за крепкой стальной дверью.
Побелев как полотно, она бросила на него перепуганный взгляд.
– Я не могу… не могу!
Кристиан мысленно ругал себя за поспешность, с которой он приступил к реализации своих давних фантазий, однако он никак не мог понять, что именно послужило причиной этого нервного срыва. Стараясь вести себя как ни в чем не бывало, мужчина придвинул Лидии стул и пригласил ее сесть. Уступив его просьбе, та села в отчаянной попытке восстановить утраченное самообладание и привести взволнованные мысли в порядок.
Кристиан протянул ей какой-то документ:
– Это договор, который детально определит суть наших взаимоотношений. Я хочу, чтобы ты его подписала.
Ее тонкие брови изумленно приподнялись:
– Что?
– Я не хочу никаких двусмысленностей. Здесь всего-навсего изложена суть нашей сделки в самых ясных формулировках, что придает нашим взаимоотношениям скорее деловой характер, чем личный, – ясно и четко изложил Кристиан. – Согласно этому договору деньги, которые я должен выплатить фонду, являются твоим гонораром за исполнение роли моей любовницы в течение следующего года.
Чувствуя себя крайне нелепо, Лидия медленно переспросила:
– Твоей… любовницы?
– А что, подходящая должность…
Ее глаза расширились:
– Так ты предлагаешь мне контракт личного найма?
Его худое волевое лицо приобрело сардоническое выражение:
– Никто из работающих у меня не получает так много.
Лидия покраснела, затем побледнела, после чего сосредоточилась на изучении третьей сверху пуговицы его пиджака:
– Я согласна выполнять все требования по своей доброй воле… совершенно нет необходимости связывать меня условиями и сроками контракта.
– Полагаю, есть. Доверие – это отдельный вопрос.
У Лидии перехватило горло, и, стараясь сдержать внезапные слезы, она хрипло выдавила:
– Вижу, ты делаешь все возможное, чтобы унизить меня.
– Дело не в этом. Я считаю, тебе необходимо точно знать, в чем заключаются твои обязанности, – промолвил Кристиан. – Если нарушишь договор, тебе придется вернуть все деньги.
