Любовь не забава - [24]

— Значит, у тебя ничего серьезного?

— Да, он так сказал, но ты же знаешь, как я слаба. Отец, во всяком случае, в этом не сомневается.

— Все равно, тебе стоит поискать работу. Тогда у тебя появятся свои деньги и не придется брать из тех, что отложены на хозяйство.

Мэрион уставилась на сестру во все глаза.

— Боже милосердный, что с тобой? Ты стала жестокой! Да у меня просто нет сил для чего-то в этом роде. Разве недостаточно, что вы с отцом работаете? За домом я еще могла бы присматривать.

— Но ты и этого не делаешь, Мэрион. Посмотри, ты превратила дом в настоящий свинарник!

— Ну, у меня порой нет сил и на мытье посуды. Не говоря о чем-то большем. Что у нас к ланчу?

— Я съела пару бутербродов с сыром. Ты купила что-нибудь для ужина?

— Отец попросил купить мяса, так я взяла в долг, денег же нет.

Ариадна готова была проглотить язык, чтобы с него не сорвались сердитые слова. Разве гнев способен что-нибудь изменить?

— Мне нужно кое-что постирать и погладить. Пойду займусь этим, — сказала она, направляясь к двери.

— Здесь несколько папиных рубашек… — начала Мэрион.

— У меня очень мало времени. Ты можешь постирать их вечером, а выгладишь утром, когда я уйду на новую работу.

Мэрион зыркнула на сестру злыми глазами.

— Что это с тобой, Ариадна? Ты всегда любила домашнюю работу, годами выполняла ее и прекрасно справлялась со всем.

— Да, я полагаю, что буду еще долгие годы выполнять ее, но в первую очередь для агентства, которое мне за это платит деньги. А ты мой труд воспринимаешь как должное. Лишний раз даже спасибо не скажешь, — сухо сказала Ариадна. — А теперь мне действительно пора заняться стиркой, завтра утром я должна прилично выглядеть. Надеюсь, у тебя хватит сил приготовить ужин?..

Но не успела Ариадна включить стиральную машину, как младшая сестра ушла. На кухонном столе осталась лишь записка, в которой сообщалось, что она обещала приятелю сходить с ним в кино, так что ее не будет до вечера.

Пришлось Ариадне и ужин готовить, чтобы накормить отца, когда тот придет с работы. И вот звонок у входной двери.

— Ты вернулась, дочка! — Отец чмокнул ее в щеку. — Рад видеть тебя, моя дорогая. Мэри совершенно не способна вести дом, ты же знаешь. Ты, надеюсь, получила деньги?

Ариадна накрывала на стол.

— Да, папа. Завтра во второй половине дня я пойду и уплачу по счетам, где они? И еще надо оставить деньги на домашнее хозяйство.

— В этой тесноте вечно все куда-то проваливается. Где-то здесь были… Один или два счета на довольно крупные суммы… Ты достаточно получила, чтобы их оплатить?

— Не уверена. Я оплачу только то, что смогу. Отец, теперь, когда совершенно ясно, что Мэрион здорова так же, как и мы с тобой, она могла бы поискать посильную работу, это было бы нам большим подспорьем. Как ты думаешь?

— Ну, моя дорогая, ведь девочке нельзя переутомляться. Если честно, мы с тобой вполне можем ее прокормить, так что пусть себе сидит дома. Мэри такая хорошенькая! Уверен, что скоро для нее отыщется приличный муж, особенно теперь, когда она стала выбираться из дома.

Ариадна в это время подавала на стол. Ей вдруг так захотелось запустить чем-нибудь в стену, перебить все чашки и тарелки; снова она попала на эту домашнюю галеру без надежды на освобождение. Но все же Ариадна подавила приступ отчаяния и только тихо сказала:

— Ужин готов, папа. Мэри ушла с каким-то приятелем в кино.

— Ну и хорошо. Должна же девочка хоть немного развлечься. Должен сказать, Ариадна, что ты не по-доброму поступила, бросив нас чуть ли не на месяц…

Ответа на сие заявление не последовало. Сразу после ужина Ариадна взялась за утюг, а ее родитель отправился смотреть телевизор. Когда Ариадна легла наконец в постель, она долго плакала, чувствуя себя совершенно несчастной.

— Какая безысходность и тоска, — горестно шептала она, уткнувшись в подушку, влажную от слез. — Кто я? Бедная простушка, изнуренная бесконечной домашней работой; простушка, которой не приходится ждать от жизни ничего хорошего. А она еще надеялась в душе, что профессор Мелвилл…

Поднялась она рано, быстро позавтракала и тотчас же направилась к остановке автобуса. Мэрион еще спала, и, уходя, Ариадна услышала, как отец стал довольно громко будить свою любимицу, потому что сама Ариадна о завтраке для него не побеспокоилась. Счета она обнаружила в ящике буфета, просмотрела и ужаснулась обозначенным в них суммам. Что делать! Платить все равно придется.

Адрес, полученный Ариадной в агентстве, привел ее на тихую улицу в восточной части Лондона, к одному из окруженных палисадниками высоких особняков викторианской эпохи с зарешеченными полуподвальными окнами. Дом казался солидным и ухоженным, и это ее обрадовало. В агентстве ей сказали, что она нужна для помощи престарелой матери домовладелицы, и оплата была обещана вполне приемлемая. Ариадна поднялась по лестнице и позвонила в дверной колокольчик.

5

Дверь ей открыла низенькая женщина в грязном переднике.

— Новая помощница? Доброго утречка, проходи, дорогуша.

Она отступила в сторону, а Ариадна вошла в просторный холл с лепным потолком, золочеными обоями и кафельным полом.

— Сюда, сюда, она уже здесь, — позвала кого-то женщина, открывая одну из дверей.