Любовь не ржавеет - [8]

- Если бы не Ирина Васильевна, я бы потеряла Инночку. Она...

Я очень любила маму. Боль от её утраты ещё не притупилась, хотя со дня смерти прошло уже несколько лет. На глазах невольно навернулись слезы и приятель, который всегда чутко реагировал на перемену моего настроения, тут же заметил их.

Он бесцеремонно прервал излияния Марины Ивановны на полуслове, громогласно потребовав:

- Эй, кухня, поторапливайтесь! Хватит возиться, пора начинать.

Две женщины, суетившиеся между столами, услышав голос хозяина, засновали ещё быстрей. Особенно старалась одна, более молодая и шустрая Она успевала и закуски поднести, и на кухню за лишней тарелкой сбегать, и парой слов с гостями перекинуться. Николай заметил, что я наблюдаю за ней и довольно усмехнулся:

- Татьяна, жена нашего Мишки. Ловкая баба, все умеет: и работать, и мужа в руках держать и детей рожать. А Мишка вон он, рядом с Гришкой сидит.

Я глянула в указанном направлении, где за крайним столом расположилась компания из трех мужчин.

- Тот, голубой рубашке, Гришка. - продолжал вводить меня в курс дела приятель.

Средним братом Сипягина оказался тот белобрысый, что спорил с крепышом. Был он таким же плотным, как Николай, только волосы чуть потемней и погуще, да усы с бородой отсутствовали. Судя по тому, что второму соседу по столику было за сорок, младшим братом мог быть только молодой парень, которого я тоже недавно видела в холле. Теперь он, сильно подвыпивший, сидел откинувшись на спинку стула и с хмельной улыбкой слушал, что ему втолковывает Григорий. Темноволосый и смуглолицый Михаил совсем не походил на своих братьев и встреть я его на улице, никогда бы не узнала. С другой стороны, я и Кольку не узнала, хотя дружила с ним с младенческих лет и все школьные годы просидела за одной партой. Что уж тут говорить о Мишке, который был на восемь лет младше и на которого я никогда внимания не обращала.

Кроме Сипягиных за столом находился мужчина с тонким, интеллигентным лицом, которое можно было бы считать даже красивым, если бы не сведенные к переносице брови и не горькие складки вокруг рта. Если двое братьев что-то горячо обсуждали, бросая время от времени короткие взгляды на соседей справа, то третий гость с отсутствующим видом смотрел в окно и, казалось, его мысли черным-черны и бродят где-то очень далеко и от этой комнаты, и от собравшейся в ней компании.

За столом, на который неприязненно косились младшие Сипягины, сидел давишний крепыш с золотыми украшениями и мужчина лет пятидесяти в сером костюме и галстуке. Мужчина что-то негромко говорил и для пущей убедительности размеренно постукивал ладонью по столу в такт словам, а крепыш слушал и кивал, что, однако, не мешало ему внимательно разглядывать собравшихся. Перехватив мой взгляд, Николай пояснил:

- Мои компаньоны.

- Сколько ж их у тебя? - удивилась я.

- Двое. Степан Щапов и Андрей Тихомиров.

- Того, в пестрой рубахе, как зовут?

- Степан. Почему спрашиваешь? Понравился? - ревниво сверкнул глазами приятель.

- Не он сам, а его украшения. Очень впечатляюще выглядят. - засмеялась я.

- Да, Степан это любит. Считай, не меньше килограмма презренного металла на себе таскает. - коротко хохотнул Николай. - А вон тот мрачный, что рядом с брательниками сидит, мой заместитель по производству, Виталий Чертков.

- Много у тебя помощников. - неопределенно заметила я.

- Иначе нельзя. Дело поставлено с размахом, тут тебе и производство, тут и строительство. Одному за всем не уследить. - охотно пояснил друг детства и было заметно, что ему нравится говорить о своих делах.

Мне тоже стало интересно и я полюбопытствовала:

- Они тоже строители?

- Нет, - засмеялся Николай. - строитель у нас только я, остальные пришли кто откуда. Но теперь мы все строители, раз работаем в этой фирме.

- Чем же ты конкретно занимаешься?

- Жилые дома строю, промышленные объекты возвожу. Берусь за все, что под руку попадается. Я после окончания института пришел работать на наш местный ЖБИ. Начинал с простого инженера, а через два года был уже главным. Сечешь?

Я понимающе кивнула и довольный Николай пустился в объяснения:

- Завод не особенно большой, но бетонными блоками и конструкциями снабжал весь район. Поработал я там, обжился, с людьми познакомился и, когда началась вся эта свистопляска с приватизацией, я уже был в руководстве. Если хочешь знать мое мнение, наш народ так и не понял, что такое приватизация. Представляешь, у нас рабочие свои ваучеры меняли на ящик водки!

- И что?

- А то! Теперь этот завод принадлежит мне!

- Значит, ты оказался умнее всех?

- А ты не издевайся! Раз смог стать хозяином, управляю заводом так, что получаю прибыль, какая бывшему директору и не снилась, значит умнее. стал закипать он.

- Не смеюсь и не издеваюсь. - пожала я плечами. - Из простого любопытства спросила.

- Остынь, Коля! Не всякому интересно слушать про твои железобетонные конструкции. - подала голос Рита, которая до этого не проронила ни слова.

- А про что ещё говорить? - взорвался супруг. - Не про тряпки же!

Присутствовать при чужом семейном скандале в мои планы не входило и, стараясь погасить его в зародыше, спросила: