Любовь на все времена - [15]

Лорел понимала, что позволила ему зайти слишком далеко, но у нее не было сил сопротивляться. Она уже не могла, да и не хотела противостоять Кону и собственному желанию. А желала она того же, что и он. Ей казалось сейчас самым естественным на свете отдаться наслаждению.

Когда Лорел застонала от удовольствия, Конел поднял голову и поцеловал ее в губы, медленно и глубоко.

– Сердечная рана была для меня больше, чем рана, нанесенная вражеским мечом или кинжалом. Если бы я не нашел тебя, моя жизнь была бы закончена. Я не мог бы жить без тебя, Лорел.

– Нам нужно поговорить, Конел. Ты должен кое-что обо мне знать.

Последний раз она надеялась рассказать ему все, прежде чем окончательно потеряет самообладание.

Но он уже не слышал ее. Страсть захватила Кона, она, как плененный зверь, рвалась на волю.

– Время для слов прошло, любовь моя.

Прижав ее к стене, он целовал ее до тех пор, пока они оба едва не задохнулись.

Лорел вся горела, кровь ее обратилась в огненную лаву. Она извивалась, пытаясь избавиться от обременительной одежды, только усиливавшей жар.

Как будто прочитав ее мысли, Кон отпустил ее на мгновение и рванул ее платье, разорвав его пополам и бросив на пол.

– Лорел, моя прекрасная, дивная Лорел! Я прикажу женщинам в селении сшить тебе дюжину платьев взамен этого. Но ты должна мне принадлежать сейчас же, немедленно.

Со стоном она обхватила руками его голову, ожидая его поцелуя, не думая больше ни о чем. Сейчас был только он, только это мгновение. Никогда никто еще не пробуждал в ней такой отклик страсти одним своим прикосновением. Все ее доводы мелькали у нее в голове: она – обманщица, самозванка, она не имеет права на близость с ним. А как насчет его права? Права принять решение, как поступить с женщиной в его объятиях, когда он узнает всю правду. Не возненавидит ли он ее утром, если сейчас она упустит возможность рассказать ему, какова она на самом деле – эта правда?

Такая мысль на миг остановила ее. Но поцелуй его стал глубже – и даже эта мысль вылетела у нее из головы. Ничто не имело значения, кроме этого человека, этого поцелуя, этого желания, сводившего ее с ума.

Губы его теперь жадно ласкали ее грудь. Он обхватил губами ее напряженный твердый сосок.

Колени у нее подогнулись, Лорел бы упала, если бы он ее не поддерживал. Его руки скользнули по ее телу с опытностью любовника, знавшего каждую клеточку ее тела.

– Ты так прекрасна, Лорел, моя жена, моя жизнь. Ты моя, вся моя, я обожаю тебя. В свете пламени ты выглядишь как богиня, моя богиня любви.

Лорел желала касаться его так, как и он ее. Она потянула вниз его плед. Он упал на пол рядом с ее платьем.

– Конел.

Она попыталась заговорить, но голоса не было – горло у нее пересохло при взгляде на Кона. Его сильное, мускулистое тело было совершенно. Но взгляд ее остановился на его глазах, темных и смотревших ей в душу, обнажая ее так, как он обнажил ее тело. Мрак и опасность, таившиеся в этих глазах, возбуждали ее, так же как и его прикосновения.

Дрожа, она потянулась к нему, и он приник к ее губам с неистовой страстностью, поразившей их обоих.

Мир за стенами этой комнаты, казалось, перестал существовать. Враги, готовые их уничтожить, предатели за пределами комнаты. Была забыта и приветствовавшая их в зале толпа. Миры, и покинутый Лорел, и тот странный мир, в который она попала, потускнели и исчезли, когда эти двое слились воедино в потоке накрывшей их страсти.

Ни один мужчина так ее не ласкал, губами, языком, кончиками пальцев. То так нежно, что она была готова расплакаться, то так бурно, что у нее не хватало дыхания. Он увлекал ее за собой все дальше. Пока она не задвигалась в его объятьях, утонув в блаженстве, желая только одного: давать столько же, сколько она сама получала.

С каждым поцелуем, с каждым прикосновением этих опытных рук оба они погружались в пучину пленительного безумия.

До кровати было всего несколько шагов, но она казалась недосягаемо далекой. Конел увлек Лорел на покрытый шкурами пол.

Напряжение в нем отдавалось таким же напряжением в ней. Лорел обняла его.

– Возьми меня, Конел, покончи с этим невыносимым желанием.

– Да, любовь моя, для меня оно тоже невыносимо. Кажется, еще немного – и оно разорвет меня на куски. Посмотри на меня, Лорел.

Устремив взгляд в его бездонные глаза, она отдалась ему полностью.

– Я хочу видеть тебя. Я хочу, чтобы ты меня видела. Я всегда любил и буду любить тебя. И здесь, до самой смерти, и за пределами жизни – вечно.

Слезы застилали глаза Лорел. Слова были готовы сорваться с ее уст, но выговорить их она уже не успела. Слова – потом. А сейчас ей нужно было одно – ощущать его плоть, двигаться с ним, вознестись с ним.

В камине догорающие угли рассыпались миллионами искр, словно повторяя взрыв страсти мужчины и женщины, рассыпавшийся мириадами крошечных звезд, достигших неба и снова медленно возвратившихся на землю.

Это было самое прекрасное, самое удивительное путешествие в их жизни.

– Прости меня, я слишком жаждал тебя. – Кон поцелуем осушил ее слезы. – Я не смог удовлетворить тебя так, как было бы лучше для тебя.

– Я не потому плачу, Конел. – Лорел провела пальцем по морщинке между его бровей. – Я была так тронута твоим признанием в любви, я этого не заслуживаю.