Любовь на винограднике - [10]

Читает доверенность на передачу земли и вычеркивает названия земельных участков. ГРИНЬОЛИНО изучает свое отражение в пустом бокале.

ГРИНЬОЛИНО. Если она сбежала, то я уеду. Зачем мне убивать ее избранника? Им повезло, что я не скор на расплату.

БОЛАРДО. Что-то я давно не видел Пино. Где его носит?

ГРИНЬОЛИНО. Он все время торчит на винограднике. Нравится ему ломать спину из-за нескольких виноградин! Как началась засуха, он оттуда не вылезает… а где Арле Кино?

Присаживается у края стола. Входит ПАНГРАЦИО и разливает прозрачное, как вода вино.

ПАНГРАЦИО. Болардо!

БОЛАРДО. Панграцио!

ПАНГРАЦИО. Где вода!

БОЛАРДО. Дочь найди сперва!

ГРИНЬОЛИНО. А мои триста акров!

Делают грубые жесты, поднимая левую руку к правому плечу и ударяя по ней правой рукой, начинают бутузить друг друга и кататься по столу. Не замечают, как входит СЕЭРА с бурдюком вина и вместо воды разливает прекрасное белое вино.

БОЛАРДО. Ты не сдержал слова.

ПАНГРАЦИО. А ты украл мою дочь, чтобы не давать мне воду!

БОЛАРДО. Ты, наверное, сам ее украл, чтобы сохранить триста акров.

ПАНГРАЦИО. Где Сеэра? Я когда послал ее, чтобы она привела Зинфандель!? (Видит служанку). Вот она, наконец-то! Где тебя носит?

СЕЭРА. Слушаю, господин Панграцио!

ПАНГРАЦИО. «Слушаю»! это я тебя слушаю!

СЕЭРА. Я нашла.

ПАНГРАЦИО. Что нашла! Говори пояснее!

СЕЭРА. Вашу дочь!

ПАНГРАЦИО. Где она?

СЕЭРА. У себя.

ПАНГРАЦИО. Почему не привела?

СЕЭРА. Вы приказывали найти, а совсем не привести.

ПАНГРАЦИО. Что же это за наказание!? Сейчас я ее сам приведу.

Уходит.

БОЛАРДО. Э, нет. Теперь это не пройдет. Если ее там нет, ты мне сразу подпишешь дарственную на триста акров. (Держит бумагу в руках).

Оба уходят направо. СЕЭРА остается одна.

СЕЭРА. Причем здесь я, если вы между собой никак не разберетесь.

Убегает налево, возвращается с ЗИНФАНДЕЛЬ. Девушки подталкивают сопротивляющегося АРЛЕ КИНО, одетого в розовый свадебный парад с вуалью. То и дело взрываюсь, он едва повышает в туфлях на каблуках.

АРЛЕ КИНО. Кажется, у меня сползают колготки.

ЗИНФАНДЕЛЬ. Глупости, все в порядке. Только не забывай время от времени подкручивать локон.

АРЛЕ КИНО. Зачем?

СЕЭРА. Вот так (показывает). Тогда тебя никто не заподозрит.

АРЛЕ КИНО(пытается повторить). Локон?! А, я забыл, что у меня теперь их полная голова. Ну и ну!

ЗИНФАНДЕЛЬ. Ой, кто-то идет! Бежим скорее!

АРЛЕ КИНО(задерживает СЕЭРУ). Если я подарю ей, ты выйдешь замуж за Арле Кино?

СЕЭРА. А что мне подаришь?

АРЛЕ КИНО. Луну!

СЕЭРА. Вот уж в толк ничего не возьму?

АРЛЕ КИНО. Я подарю тебе мое сердце, цветы, и любовь, и весну!

СЕЭРА. Духи и гребенки — тогда я пойму!

АРЛЕ КИНО. А теперь один поцелуй на прощание –

Целуются.

Не может в любви быть признания!

У-у-у!

ЗИНФАНДЕЛЬ(за сценой). Скорее, Сеэра!

СЕЭРА. Бегу. Прощай Арле Кино. Не забывай меня!

Вручает ему бурдюк и убегает.

АРЛЕ КИНО. Прощай… (крутит на палец локон). Разве такое забудешь?.. (Другой рукой крутит вилкой спагетти в миске).

Входит ГРИНЬОЛИНО. Видит АРЛЕ КИНО (Зинфандель).

ГРИНЬОЛИНО. О, что я вижу! Нет, это мираж! Зинфандель! И одна! Значит не надо никого убивать! (К Арле Кино — Зинфандель). Дорогая, вы доказали, что вы само совершенство! Я шел сюда, чтобы положить на алтарь нашей любви… (опрокидывает стакан вина). Заверение в нерушимости моих чувств к вам!

АРЛЕ КИНО. Ах, нерушимости! (Накручивает на вилку спагетти, собирается есть). Может быть хотите спагетти?

ГРИНЬОЛИНО. Какие могут быть спагетти! Ну присядьте рядом, прошу вас! Можно я налью вам вина?

АРЛЕ КИНО начинает нервно крутить локон. Чтобы его не узнали, он погружается в задумчивое молчание, лишь изредка прерывая его возгласами под нос «Хмм», «ах», «э — э-э», «да — да», «хорошо», что дает ему время на обдумывание следующего поступка. Молчание сопровождается набором лишенных логики жестов: он кладет голову на плечо ГРИНЬОЛИНО, кокетливо играет глазами, любовно перебирает его волосы. Пока ГРИНЬОЛИНО отвлекается на эти знаки внимания, АРЛЕ КИНО успевает поправить колготки, подтянуть сползающую грудь, затянуть потуже корсет и т. д.

ГРИНЬОЛИНО(душится вином как духами). Знаешь, дорогая, я буду говорить тебе «ты», глупо было бы сомневаться, что ты меня любишь. У меня было столько женщин, что для меня не секрет, как меня можно любить. Я не злопамятен, я все прощу. Даже эту ночь, которую ты провела с Арле Кино. Вот негодяй! Если я только его когда-нибудь встречу…

Хочет погладить ногу АРЛЕ КИНО, которую тот поспешно убирает.

АРЛЕ КИНО. Хочу конфет! Дай мне конфет!

ГРИНЬОЛИНО. Сколько страсти!.. Чего сегодня, среда? Если среда? Я скажу «да» и мы поженимся!

АРЛЕ КИНО хватает за руку не в меру пылкого ГРИНЬОЛИНО.

АРЛЕ КИНО. Нет, четверг! Чья это рука — твоя или моя? (… и отпускает его руку в спагетти).

ГРИНЬОЛИНО. Какая разница? (Вытирает руку). Если сегодня четверг, завтра будет среда, и мы поженимся.

АРЛЕ КИНО. Мне кажется, здесь что-то не так.

ГРИНЬОЛИНО. Ты права, я кажется, скоро потеряю голову от счастья.

АРЛЕ КИНО. Хорошо, если одну только голову!

ГРИНЬОЛИНО. Ты что-то сказала?

ГРИНЬОЛИНО. Ты шутишь!

АРЛЕ КИНО. Я не шучу. После нашей с тобой последней встречи я дала клятву не раздеваться.

АРЛЕ КИНО с жадностью жует ножку индейки.