Любовь на острие ножа - [3]

– Что, прямо здесь?

– А где? В одной и камер полицейского участка, куда ты нас с Энтони посадишь?

Я опустила глаза, застегивая пуговицы на рубашке, и соображала, как поступить. Ведь отдавать Леона в руки правосудия не хотелось. Слишком сильные эмоции он во мне вызвал, чтобы вот так разом взять и лишиться всего этого. Но ведь я офицер полиции, я клялась бороться с преступностью. Преступник должен сидеть в тюрьме – вот главное правило… Я боролась со своей совестью. И наконец-то приняла решение.

Облизнув пересохшие губы, поднялась и открыла дверь автомобиля, где сидел Энтони. Вынув из кармана штанов ключ, строго бросила:

– Выходи!

Тот послушно вылез из машины. Я подошла к нему сзади и сняла наручники. Он потер запястья и простонал, развернувшись ко мне:

– Свобода!

– А теперь вали, чтобы я тебя больше не видела! – велела я, все еще сомневаясь в своем решении.

Это было каким-то наваждением. Безумием. Но я так сильно хотела Леона, что не могла противиться этим чувствам.

– Окей, я все понял. – Энтони поднял руки, мол, не буду вам мешать, и пошел в сторону города.

Тут же меня сзади обняли. Я вздрогнула и вытянулась, как струна. Возбуждение очередной волной прошлось по телу. Я была взволнована до предела, словно оголенный провод под напряжением.

– Мы одни, – прошептал на ухо томный голос, отчего ноги подкосились, и я потеряла опору.

Леон развернул меня к себе, тело встрепенулось. Я старалась на него не смотреть, делала вид, что рассматриваю пейзаж за его спиной. Потому что один только взгляд, полыхающий страстью, будоражил кровь, лишал покоя и заставлял сердце то бешено биться, то замирать. Я кожей чувствовала, как Леон пожирает меня глазами, раздевает и сканирует. И от этого возбуждение лишь усиливалось.

Он снова принялся за пуговицы, которые я уже по-тихому начинала ненавидеть. Решив помочь ему, расстегнула нижние и, когда c ними было покончено, сама сняла с себя рубашку. Леон сделал то же самое со своим пиджаком и водолазкой. Я прильнула губами к его упругому телу, провела языком от груди до плеча. В этот момент под его, видимо, опытными руками пала застежка лифчика. Леон сорвал его с меня, выставляя напоказ обнаженную грудь. И хоть бы капля стыда опалила мое сознание! Напротив, я не испытывала дискомфорта или стыд, хотелось скорее отделаться от бесформенной одежды, скрывающей все мои прелести.

И лишь когда Леон потянул мои штаны вниз вместе с трусиками, я напряглась. Застыла, прижатая спиной к машине. Он втолкнул язык мне в рот. Я обвила его шею руками, прижилась к обнаженному телу. Мои возбужденные соски терлись о крепкую мужскую грудь, когда Леон начал двигать моими бедрами так, что я отчетливо ощущала его пульсирующую плоть под плотной тканью. От этого низ живота скрутила невыносимая потребность, и я потянулась к поясу его брюк.

В какой-то момент Леон оторвался от моих губ и с нетерпением стащил со своих бедер брюки вместе с боксерами. У меня во рту пересохло, я смотрела на его шикарное полностью обнаженное тело и сгорала от желания. Он приблизился ко мне и, обхватив за талию, развернул к себе спиной. Я уперлась руками в окно машины, понимая, чего от меня хотят. Леон надавил мне на поясницу, призывая прогнуться. Я прижалась грудью к холодному металлу и вдруг ощутила на ягодицах ладони парня. Затем в ту же секунду почувствовала его в себе и откинула голову, закатила глаза от того, как меня швырнуло в эпицентр смерча.

С каждым его новым движением сознание будто ускользало, превращая меня в глину, из которой можно было лепить, что захочется. Леон врезался в меня резко и жестко, я тянулась за ним, в предвкушении наслаждения. Не помню, стонала я или кричала – просто выпала из реальности, балансируя на краю. А потом распалась на миллионы частиц, почувствовала, как Леон напрягся и тоже взорвался в конвульсиях, наполняя меня до предела…

Уже год у меня не было секса. Работа отнимала все время, а от свиданий с коллегами отказывалась. Не нравился мне никто из них. Но то, что я почувствовала рядом с Леоном, напомнило о том, что я женщина и тоже имею право на счастье.

– Ты просто чудо, детка, – прошептал он мне на ухо.

– Нужно уезжать, – нехотя проговорила, наслаждаясь чудесным голосом.

Как бы ни хотелось уходить, но сейчас я на службе. Предстоит еще распутывать клубок, который я сама запутала.

– Мы еще встретимся, Мэри, – уверенно произнес Леон. – Не сомневайся. Я найду тебя.

***

Я и не думала, что смогу еще когда-то испытать все эти чувства. После того, как меня бросил муж, которого я любила до одури, пообещала себе, что никогда больше не буду лить слезы из-за мужчины. А сколько их было пролито из-за этого идиота! Он бросил меня, написав в эсэмэс, что встретил другую. При встрече, видать, смелости не хватило! Слабак! Терпеть не могу слабаков. Я какое-то время страдала, а потом полностью отдалась работе. Брала ночные смены, чтобы не думать о случившемся. Работала без выходных, похудела… Теперь моя фигура приобрела более соблазнительные формы. Если до этого я комплексовала по поводу выпирающих боков и «ушек» на бедрах, то теперь все было почти идеальным.