Любовь на острие ножа - [2]

А потом удар, разноцветные мушки перед глазами и темнота…

– Эй, красавица, ты как там? Жива? – расслышала я голос сквозь шум и писк в ушах.

Подняла с руля голову, глянула через плечо. Тихонько застонала, ощутив тупую боль в области виска.

– Нормально, – нехотя протянула. – Вы как? Оба в порядке? – встревожено поинтересовалась.

– Ага, будешь тут в прядке, – огрызнулся второй парень. – Вот если бы ты, с*ка, была на нашем месте…

– Заткнись, Энтони, – тягуче бросил Леон.

Я открыла дверь и вышла на улицу, осмотрелась. Оказывается, въехала в дерево, а кругом ни души. Лишь лента раскаленного асфальта. Черт меня дернул поехать в объезд! Обругав себя мысленно различными нехорошими словами, решила еще раз уточнить, не пострадали ли мои пленники.

– Вы точно не ранены?

– А то тебе не пох… – ругнулся Энтони. – Пошла ты, с*ка!

Я сдернула с волос резинку, и локоны упали мне на плечи. Немного прошлась, приходя в себя. Потом попыталась завести машину – безрезультатно. Рация тоже не работала как назло. Черт! Черт! Черт! Ну и в передрягу же я попала! Прошептала под нос проклятия, и вскоре услышала:

– Эй, ты, иди сюда! У Леона кровь!

Мгновенно отреагировав на призыв, подбежала к машине и открыла дверь. Помогла ему выйти и сесть, откинувшись спиной на автомобиль. Все лицо Леона было залито кровью. Жуткое зрелище. Я смотрела на него и не понимала, с чего начать оказывать помощь. Как-то сразу растерялась. Руки тряслись, дыхание участилось. А он только улыбался, будто вся эта ситуация доставляла ему удовольствие. Идиот!

– Я же спрашивала! Почему ты не сказал?! – взбунтовалась я, не понимая, почему этот придурок промолчал, что нуждается в помощи.

Что он пытается доказать? И кому?

Отчего-то меня взбесила эта ситуация. Стало даже страшно… что я могу потерять его. В том смысле, что больше не увижу его голубые глаза и дерзкую улыбку. О, Боже, что же со мной происходит? Видимо, хорошо головой приложилась!

– Не привык жаловаться. Тем более женщинам.

– Ну и дурак, – заключила я и сняла с него наручники. – Но, если вздумаешь бежать, открою огонь. Ясно?

– Так точно, мисс, – кивнул Леон.

Потом я слазила в машину за аптечкой и, опустившись на колени перед ним, принялась обрабатывать разбитую бровь перекисью водорода. Он поморщился.

– Терпи, – велела я и решила приободрить его. – Я однажды пулю словила, вот тогда было действительно больно.

– А в меня дважды стреляли, – сказал Леон и скривился, когда я в очередной раз прикоснулась смоченной в перекиси ваткой к его брови.

Я промолчала, продолжая обрабатывать рану. Какое мне дело до его ранений?

– А ты красивая, блондиночка, – прошептал он, чем ввел меня в ступор. – Как тебя зовут?

– Мэри, – еле слышно проговорила я, неотрывно смотря в его светлые глаза.

Ощутила, как прошлась по моей ноге крепкая ладонь, но не перестала вытирать кровь с его лица. Сглотнула слюну, чувствуя, как внизу живота потянуло.

Я совершенно не понимала свое тело, которое отзывалось дрожью на прикосновения незнакомого парня. Это было что-то запредельное, выше моего понимания.

– Эй, голубки, я вам не мешаю, нет?! – раздался голос Энтони из машины.

И тут я будто очнулась. Быстренько заклеила рану пластырем и прокашлялась, приводя дыхание в порядок. Отстранилась от Леона, который сидел смирно.

– Придурок! Заткнись лучше там! – возмутился он, повернув голову в сторону друга.

Встать Леон мне не позволил. Обхватил за талию, притянул к себе, зарылся пальцами в волосы, вызывая дрожь во всем теле. А потом его губы слегка коснулись моих. Я будто этого только и ждала… закрыла глаза и замерла, упиваясь невинным прикосновением. Что творилось в голове – не знала, да и не хотела знать. Было плевать на все. И на то, что я сотрудник полиции, и на то, что парень, целующий меня, преступник, которого я должна доставить в участок. Был только он и я. И больше ничего вокруг. Никогда еще со мной не случалось ничего подобного, и это безумно возбуждало.

Между тем, Леон продолжал медленно дегустировать мой рот, то посасывая нижнюю губу, то скользя языком по губам. Я уже слегка осмелела и уже сама готова была отдаться ему прямо здесь, поэтому ответила на поцелуй. Язык Леона скользнул глубже, вынудив меня теснее прижаться к его груди. Дыхание сбилось, стало прерывистым, тяжелым. Голова закружилась, я расслабилась, отдаваясь в объятия дурмана.

Вскоре почувствовала, как требовательные пальцы проникли мне под рубашку и сжали грудь. Из горла вырвался сдавленный тихий стон. Я уже не контролировала себя… Это походило на одно большое безумие! Я позволяла незнакомому человеку делать со мной то, что не позволяла никому уже около года. Как это можно назвать иначе?!

Тем временем Леон уже расстегивал пуговицы на моей форме, не отрываясь от моих губ ни на секунду. И тут на меня будто ушат воды вылили… Я вспомнила про Энтони, который все это время находился в машине, но почему-то сейчас молчал. Отстранилась от Леона, пытаясь привести дыхание в порядок.

– Что? – хриплым от возбуждения голосом спросил он.

– Мы не можем… – прошептала я.

– Почему нет? – в его голосе сквозило удивление. – Мы оба этого хотим. Или ты из-за этого придурка? Так он будет сидеть тихо, а мы сделаем вид, что его здесь нет.