Любовь - [2]
Золотинка страдала. Неподалеку под дубом, тоскливо, без надежды когда-нибудь обрести хозяина, глядела на праздник жизни бездомная собачка, смирная с виду и худая. Эту-то Жучку и высмотрела наконец Золотинка. Усилив помыслы Эфремоном, она окликнула собаку.
Обездоленная Жучка беспокойно пялилась на вершину дуба, не понимая, кто же хозяин.
Пришлось подрасти в размерах и высунуться из дупла. Жучка завиляла хвостом, а Золотинка без передышки, тотчас же внушила ей мысль о воровстве.
Верно, Жучка и прежде имела понятие о том, как воруют колбасу. Трудность состояла не в том, чтобы втолковать ей замысел, а в том, чтобы отделить колбасу от неразрывно связанных с ней представлений о палке, камнях, о погоне всей улицей, о свисте и улюлюканье. Что делать, Золотинка отдавала себе отчет, что учит нового друга дурному и, сверх того, пуская Жучку по кривой дорожке, обрекает ее на смертельные испытания.
— Колбаса! — негромко проговорила еще Золотинка из дупла, не полагаясь на одни только бессловесные внушения.
Доверчивая (да и сама голодная до одури), Жучка естественно должна была уступить нравственному превосходству человека. Получив отпущение грехов, ободренная и ожившая, она убежала довольно прытко. Оставалось надеяться, что чему-чему, а осторожности учить Жучку не нужно. Да и как могла бы Золотинка внушить собачонке весь запас человеческой хитрости, изворотливости и лукавства? Ладно насчет главного столковались — и то чудо!
А что прикажите делать? Кому довериться, если не Жучке? Буян прислал перышко, извещая о бывшем в столице переполохе, который он правильно связывал с Золотинкой, и спрашивал, что случилось, нужна ли помощь? Еще одно почтовое перышко было заполнено новыми беспокойными вопросами, Буян писал, что и сам собирается спешным порядком в Толпень.
Он не напрасно тревожился, да Золотинка не знала, как ответить, не имея ни чернил, ни бумаги, ни грифеля. Потеряв котомку, она лишилась множества нужных мелочей. Пробовала писать кровью на предплечье, но выходила ерунда, не разберешь ничего и больше двух слов не вместится. Двумя словами, да еще неразборчивыми тут не объяснишься. А чтобы послать за чернилами и бумагой Жучку, то для такой бесполезной жестокости надо совсем лишиться сердца. Ясное дело, что Жучка надорвется, пытаясь усвоить мысленный образ писчебумажной лавки. Это будет уже не чудо, а простое издевательство над собакой.
На том конце майдана, где питейные заведения и постоялый двор, по сумеречному времени ничего уж нельзя было разглядеть, когда послышался вдруг отчаянный гам, крики; с большим куском сала в зубах стремглав промчалась мимо дуба, увлекая за собой погоню, Жучка. Немалое время спустя, когда крикливая брань озверелых мужиков рассеялась по всей пустоши и мужики затерялись во тьме, отыскивая друг друга, Жучка возвратилась к дубу. Стемнело уже настолько, что Золотинка решилась спуститься, чтобы поделить сало с добытчицей и отпустить ее восвояси.
На сале с прожилками мяса дело быстро пошло на лад. Золотинка поздоровела, считай, что в одну ночь, и хотя раны ее являли собой пока что затянутые кожицей дырки, куда можно было вставить кончик мизинца, она задумывалась уже о вылазке.
Сбиваясь со счету дней, Золотинка чуяла, что поневоле теряет время, тогда как события вершат свой подспудный ход и складываются загадочной фигурой, которая предвещает новые коловратности. Притом же невозможно было сказать наперед к добру или к худу стремится рок событий. Золотинка все более склонялась к похожей на прозрение догадке, что движение лет подошло незримому, ничем нарочно не отмеченному рубежу, когда несильный толчок в определенном месте может вызвать обвальные потрясения, которые способны переменить жизнь страны и, затухая в своем распространении, всего мира. Так бывает в жизни великих государств. Приходит время и покой привычных установлений становится обманчивой видимостью, за которой скрывается уже нечто новое, незыблемый порядок сменяется неустойчивым равновесием, на взгляд сторонний и невнимательный мало чем отличным от того же порядка. Мир всколыхнется и, может быть, опять затвердеет в прежних или почти прежних фигурах, если только в известном месте и в известное время не последуют несколько не особенно сильных толчков… толчков почти случайных, непредугаданных и, однако, несущих в себе и смысл, и предопределение. События повернут так или повернут иначе, прямо наоборот, а этот таинственный миг, когда все смешалось и расстроилось, чтобы воспроизвести самое себя или сложиться заново — неизвестно, этот неповторимый миг… он и не повторится. Великая тайна бытия.
Золотинка лежала навзничь, раскинув ноги, а руки заложив за голову. Маленький человечек, такой крошечный, что тесное дупло представлялось ему пещерой, Золотинка обнимала мыслью весь мир… и, обнимая мир, сама росла, пробивая головой облака; в возвышенном просторе крепла и закалялась для свершений ее душа…
— Гляди-ка, братцы!.. Ведь полыхает! Ей-ей, полыхает! Чтоб меня перевернуло и хлопнуло, если не полыхает! Го-орим, братцы! — с диким восторгом заголосил где-то под дубом не совсем трезвый как будто мужичок.
Взрыв волшебных стихий разбросал героев. В чужом обличье, с чужой судьбой, с чужими словами на устах — все они не на месте; даже самые удачливые из них не свободны от страха. В этом мире нет справедливости, исполнение желаний отдает горечью: одураченный счастливец, обездоленная принцесса, поразившая себя в сердце мошенница, растерянная волшебница, впавший в ничтожество чернокнижник — они верят, что завтра все переменится.
Роман Валентина Маслюкова «Рождение волшебницы» в шести книгах открывает серию «Фольклор/Фэнтези». Это роман-мир. Мир необыкновенно выпуклый, наполненный подробностями славянского быта, этнографически убедительный и точный – но вместе с тем по-сказочному чудесный и неожиданный.Первая книга романа – «Клад». Бурливая волна, что выбросила на берег сундук с младенцем, перевернула жизнь простодушных рыбаков Поплевы и Тучки. Многое должно было произойти, чтобы в их необычном плавучем доме вырос необычный человек – волшебница.
Война, жестокая, пробудившая невиданной силы магию, опустошила страну. Давление противоречий становится невыносимым и пробуждает тектонические силы. Страна потрясена явлением блуждающих дворцов. Толпы народа приходят в движение в погоне за смертоносными миражами. В горах пробуждается давно заснувший змей. И в этом общем кипении так мало места для личных счетов и личных надежд…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Вторая книга романа-эпопеи «Рождение волшебницы» продолжает историю героев, с которыми вы могли познакомиться в книге «Клад». Это роман о любви и просто роман как таковой: населяющие его пространство воины и принцессы, лукавые вельможи, ученые чудаки, мальчишки и даже оборотни — живые люди во всей их человеческой сложности. Потерявшая близких, не имеющая ни поддержки, ни руководства юная волшебница Золотинка и обреченный на одиночество княжич Юлий пытаются выплыть в житейском море, рок сталкивает их, как кажется, лишь для того, чтобы посмеяться…
Третья книга романа-эпопеи «Рождение волшебницы» продолжает историю героев, с которыми вы могли познакомиться в книгах «Клад» и «Жертва». Населяющие этот роман воины и принцессы, лукавые вельможи, ученые чудаки, мальчишки и даже оборотни — живые люди во всей их человеческой сложности. В прекрасном, яростном и часто недобром мире лишенная всякой поддержки юная волшебница Золотинка и обреченный на одиночество княжич Юлий пытаются выплыть в житейском море, не поступившись ни совестью, ни любовью…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Что делать воителю, если он устал от сражений? Если бесконечное кровопролитие он жаждет променять на размеренную жизнь, далекую от битв? Он покидает охваченные огнем города и прибывает туда, где на руинах древней империи пытается сохранить мир и спокойствие империя новая, не столь блестящая и не столь величественная. Но путь от жестокого наемника до миролюбивого торговца не так прост, как кажется. Судьба не хочет отпускать его без боя и дает в спутники разгильдяя, лишенного наследства, и беспринципную чародейку, что притягивает к себе несчастья.
Хочешь играть в топовую игру, но нет денег на новомодные капсулы виртуальной реальности? Нет ничего проще, достаточно чтобы тебя признали игровым наркоманом и отправили на реабилитацию в виртуальную игру твоей мечты. А там и заработать можно на новую капсулу. Вот только везде есть и свои минусы, да и весь план летит к чертям…
Попытка перенести в фэнтезийную реальность современную «войну и мир». На основе взаимоотношений развитых и отставших цивилизаций в вымышленной вселенной показать, как существует наше современное, можно сказать, уже глобальное общество. Мир, в котором сильные творят, что хотят, а основная часть «разумного» сообщества на самом деле ослепленная, не ведающая истины толпа. Сложно сказать, что же в итоге получилось.
Сибиу — небольшое княжество, с двух сторон окружённое могучим Халинским халифатом. Правда и остальные два соседа у него были не из лучших. Штирия так и норовила оторвать кусочек полакомей от славных северных земель, а в Богемии царила постоянная смута, вызванная неожиданным восстановлением и столь же неожиданным разрушением проклятого замка Вышеград, не смотря на то, что с тех пор минуло больше полугода, клирики и баалоборцы и не думали покидать пределы этого Вольного княжества, что весьма нервировало местных священнослужителей из Первородной Церкви.
Роман Валентина Маслюкова «Рождение волшебницы» — совершенно оригинальное по сюжету и блестяще исполненное в литературном отношении произведение, в котором в единое целое слиты остроумная, полная глубокого смысла сказка и психологически точно выписанный любовный роман. При всем богатстве занимательных подробностей роман выстроен как единое, все время усложняющееся, переходящее от загадки к загадке действие. Этнографическая и историческая эрудиция автора позволяет создать в романе необыкновенно выпуклый, убедительный мир.