Любовь - [60]
— Знаете, почему я пригласила вас в эту квартиру?
Я замолчала, чтобы подчеркнуть значительность того, что я собиралась им сказать. И заявила важно:
— Потому что я хочу вам ее сдать... Стоить это будет недорого. Десять левов в месяц. Столько запрашивает наследник. Если вам это много, мы можем еще поговорить... Ну как, согласны?
Они молчали — еще бы, такое не легко переварить! Да я и сама еще не вполне освоилась с этой идеей.
— На что согласны? — спросил Стефан, и вид у него был не слишком интеллектуальный.
— Эта квартира принадлежит... одному наследнику, — сказала я. — До недавнего времени тут жила... Ирина. Теперь она уже не живет... И наследник сдает ее. Я с ним обо всем договорюсь.
— Всю?
— Что всю?
— Квартиру...
— Всю, конечно, ее не разделишь.
— Почему вы смеетесь? — спросил Стефан.
Я рассердилась на его несообразительность. Что тут было не понять?
— Я не смеюсь. Вы согласны?
— Десять левов... В месяц?
— А вы что хотите — в год?
— Какой же это сумасшедший сдает отдельную квартиру за десять левов?
— Хорошо, — сказала я, — платите сколько хотите.
Подала голос Ирина:
— Я согласна.
Еще бы, подумала я. Хотела бы я посмотреть, как она не согласится!
Вот и все. Рассказать вам подробно, что было дальше? Я не умею описывать, как люди радуются. Как-то не получается. Вернее, сейчас нет настроения. Короче говоря, я показала им квартиру; они шли за мной по пятам и клялись, что будут беречь обстановку (точно это было очень важно); будут регулярно вносить плату; выметутся, как только... благодарят меня и всю жизнь будут мне обязаны, я их осчастливила и прочее.
Я напомнила им, что у меня свидание, мой радист не привык ждать и я не могу обидеть его перед самым полетом. В дверях они меня поцеловали. И я их поцеловала... Отдала им ключи и обещала в ближайшее время прийти... в гости. Ирина заплакала.
Пока я спускалась по лестнице, я услышала... Ничего я не услышала, наступило полное молчание. Тишина. Я не стала думать о том, что они делают. Что хотят, то и делают.
Когда я хочу кому-нибудь досадить, я ни перед чем не останавливаюсь. Я вообще ужасно злая — наверное, вы уже это поняли. Другими словами, наследникам квартиры придется-таки подумать, как им выставить из квартиры... молодую семью. А выставить молодую семью, которая ждет ребенка, и потом — молодую семью с ребенком — дело нелегкое; начинают действовать всякие моральные, общественные и прочие соображения... Есть тут и еще один момент, который я тут же, из телефонной кабины возле дома Ирины, на всякий случай уточнила. Я позвонила Миладину.
Он оказался дома и очень мне обрадовался.
— Мне непременно надо было быть на одной свадьбе, — сказала я, — поэтому я в городе... Я была свидетелем.
— Где тебя сейчас можно увидеть?
— Нигде, — ответила я. — Я страшно устала и к тому же я... пьяная. Сам понимаешь — свадьба. Весь день отплясывала. Меня ждет машина, и я возвращаюсь в дом отдыха.
— Хоть взглянуть бы на тебя.
— Нечего на меня глядеть... Послушай-ка... Ты зубр юриспруденции. — Я, может быть, вам этого не говорила, но он действительно учится на юридическом. — Мне нужна консультация. Я заплачу.
— Валяй... Бесплатно.
— Скажи мне, с какого числа по закону нельзя заставить квартирантов освободить квартиру?
— С первого октября... До первого апреля... Всю зиму.
— Спасибо. — И я положила трубку.
Так я и думала. Через две недели никакая сила не сможет выдворить молодую семью из дома Ирины. А до тех пор надо держать это в секрете.
Соображения у меня при этом, если я вам их еще не выложила, были простейшие: квартиру без квартирантов можно продать гораздо выгоднее, чем квартиру с квартирантами... А какой наследник пойдет на то, чтобы потерять при продаже? Никакой... Потом родится ребенок и так далее... Крупную свинью подложила я наследникам.
Когда я решаю что-то сделать, я проявляю необыкновенную активность. А что касается существа моего поступка, я его комментировать не буду, толкуйте сами, как хотите.
Я шла по теплым вечереющим улицам Софии в самом светлом настроении. И знаете, чем я занималась? Я присматривала место для памятника. Оказалось, что в Софии много чудесных мест для памятника, еще не занятых. Поглядите сами, если хотите в этом увериться. Я убеждена, что надо поставить памятник тому, кто придумал закон о защите бедных квартирантов... И как это до сих пор не догадались, просто не понимаю!
Больше всего я боюсь, как бы вы не подумали, что я нашла квартиру для молодой семьи из чисто сентиментальных соображений. Выкиньте это из головы — ведь я самым добросовестным образом объяснила вам, как обстоит дело. Вот так.
ГЛАВА XXVII
Когда в сентябре бывает тепло, София — самый чудесный город в Болгарии. У нее свой особый запах, из-за деревьев, вероятно. Они растут повсюду, просто нет улицы без деревьев. И пока они одеты листвой, весь город — зеленый. В середине сентября они начинают осыпаться, но это только начало, листья падают лишь кое-где. Кроны полны зеленых или чуть пожелтевших листьев, и именно эти желтеющие листья насыщают воздух своим благоуханием... А случается, и запах полей проникает в город, и даже дыхание гор — если какой ветерок решит задуть со стороны Витоши. Повторяю, что в сентябре этот город мне очень нравится. Особенно под вечер.
Александра Карасимеонова по праву можно назвать мастером криминально-психологического жанра, который имеет свои традиции в болгарской литературе. Ушел из жизни человек? Для следователя, от имени которого ведется повествование, случившееся – не просто очередной криминальный казус, но и человеческая драма, затрагивающая судьбы многих людей. Это придает повествованию более широкую основу, позволяет вскрыть социальную, психологическую и нравственную мотивировку поступков персонажей романа, многие из которых, оказывается, имеют два лица, ведут двойную игру.
Десять лет назад украинские врачи вынесли Юле приговор: к своему восемнадцатому дню рождения она должна умереть. Эта книга – своеобразный дневник-исповедь, где каждая строчка – не воображение автора, а события из ее жизни. История Юли приводит нас к тем дням, когда ей казалось – ничего не изменить, когда она не узнавала свое лицо и тело, а рыжие волосы отражались в зеркале фиолетовыми, за одну ночь изменив цвет… С удивительной откровенностью и оптимизмом, который в таких обстоятельствах кажется невероятным, Юля рассказывает, как заново училась любить жизнь и наслаждаться ею, что становится самым важным, когда рождаешься во второй раз.
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Люси и Гейб познакомились на последнем курсе учебы в Колумбийском университете 11 сентября 2001 года. Этот роковой день навсегда изменит их жизнь. И Люси, и Гейб хотят сделать в жизни что-нибудь значительное, важное. Гейб мечтает стать фотожурналистом, а Люси – делать передачи для детей на телевидении. Через год они встречаются снова и понимают, что безумно любят друг друга. Возможно, они найдут смысл жизни друг в друге. Однако ни один не хочет поступиться своей карьерой. Гейб отправляется на Ближний Восток делать фоторепортажи из горячих точек, а Люси остается в Нью-Йорке.
Три женщины-писательницы из трех скандинавских стран рассказывают о судьбах своих соотечественниц и современниц. О кульминационном моменте в жизни женщины — рождении ребенка — говорится в романе Деи Триер Мёрк «Зимние дети». Мари Осмундсен в «Благих делах» повествует о проблемах совсем молодой женщины, едва вступившей в жизнь. Героиня Герды Антти («Земные заботы»), умудренная опытом мать и бабушка, философски осмысляет окружающий мир. Прочитав эту книгу, наши читательницы, да и читатели тоже, узнают много нового для себя о повседневной жизни наших «образцовых» северных соседей и, кроме того, убедятся, что их «там» и нас «здесь» часто волнуют одинаковые проблемы.
Роальд Даль — выдающийся мастер черного юмора и один из лучших рассказчиков нашего времени, адепт воинствующей чистоплотности и нежного человеконенавистничества; как великий гроссмейстер, он ведет свои эстетически безупречные партии от, казалось бы, безмятежного дебюта к убийственно парадоксальному финалу. Именно он придумал гремлинов и Чарли с Шоколадной фабрикой. Даль и сам очень колоритная личность; его творчество невозможно описать в нескольких словах. «Более всего это похоже на пелевинские рассказы: полудетектив, полушутка — на грани фантастики… Еще приходит в голову Эдгар По, премии имени которого не раз получал Роальд Даль» (Лев Данилкин, «Афиша»)